А вдруг - [2]

Миша, невысокий крепыш, которому, казалось, самая мысль о панике противопоказана. - Постучался к нему - не отвечает, я вошел, а он без сознания.

- Подожди! - прервал его Николай. - Почему без сознания, где он? И почему ты кричишь как девчонка?

Арсентий Иванович оказался внизу. Миша перетащил его на кушетку буквально перетащил, потому что Арсентий Иванович был на редкость грузный мужчина. На виске у него кровоподтек. Николай взялся за пульс.

Абыков и Миша помогали ему.

- Воду! - командовал Николай. - Спирт!..

Миша тем временем рассказывал подробности катастрофы:

- Работу мы начали в четырнадцать ноль-ноль, как всегда. Арсентий Иванович чувствовал себя, на мой взгляд, нормально. "Режим поддерживай прежний, сказал он мне, - волну я поймаю сам". Какую он выбрал волку, не знаю, Арсентий Иванович не любит, когда стоят у него за спиной, не раз отсылал меня прочь... По приборам все было хорошо, но я зашел к нему спросить, нет ли помех, - когда по бухте снуют корабли, бывают помехи... Арсентий Иванович садился в кресло, и, не оборачиваясь ко мне, ответил: "Все в порядке". Я закрыл дверь и ушел...

- Короче, - сказал Николай.

- А потом услышал, как что-то упало тяжелое.

- Где?

- В экранной, у Арсентия Ивановича. Вошел - он лежит без сознания.

Дружному натиску трех мужчин, в котором немалую роль сыграло искусственное дыхание, энергично сделанное Абыковым, Арсентий Иванович наконец поддался.

- Антимир... - вздохнул он, приподнявшись на локте. - Провалиться на месте, если это не антимир!.. Дайте листок бумаги!

Когда листок был заполнен цифрами, Арсентий Иванович на минуту задумался.

- Не может быть! - сказал он, ни к кому, по сути, не обращаясь. И тут же спросил самого себя: - Тогда что же это такое?..

Николай и Миша не мешали ему высчитывать на листке и задавать самому себе вопросы, - наверно, такие вещи были им не в диковину. Абыков, признаться, ничего здесь не понимал.

Когда же Арсентий Иванович еще раз пробормотал что-то об антимире, Николай потребовал:

- По порядку!.. - Он умел одним словом ставить людей на рельсы. - Арсентий Иванович мгновенно переключился на тему.

- Антимир, ты же знаешь, занимает меня больше всего. Кремлевские звезды, теплоход "Украина", - отрицаешь, но на борту была надпись, даю руку на отсечение, - все это звенья. А то, что увидел я нынче, прямое свидетельство существования антимира!.. Но если антимир существует в галактике, от которой свет идет сто семьдесят миллионов лет, то как я мог существовать в антимире в то время?.. Если же антимир ближе, - вот расчеты и цифры, - то как же он до сих пор не обнаружен?.. Или связь с ним осуществляется вне времени и пространства? Тогда все и всяческие законы летят к чертям! Факт...

- Какой факт? - лопнуло у Николая терпение. - Когда ты доберешься до главного?

- А такой факт, милостивые государи, - обратился ко всем Арсентий Иванович. - На экране я увидел наш верхний зал и - не глядите на меня так! собственной персоной себя! Этот второй я отошел от окна, приблизился к креслу, сел в кресло и взглянул мне прямо в глаза. Это не было призраком. С экрана смотрел подлинный я! Видите эту родинку? - Арсентий Иванович показал Абыкову родинку над своим правым глазом. - У человека, который глядел на меня, родинка была точно такая! Потом он шевельнул губами, - как я, когда говорю: "Порядок!" или ругаюсь: "Черт..." снимая паутину с экрана, и протянул мне руку. И я... знаете, я испугался. Упал в обморок... Этот желвак, Арсентий Иванович ощупал кровоподтек на виске, - я набил, когда падал. Но самое последнее, что я помню, - двойник с экрана улыбался мне как ни в чем не бывало!..

В зале повисла полная тишина. Сквозь скорлупу было слышно, как о яйцо плещут волны, побрякивает железками моторист, что-то ремонтируя в двигателе. Три человека, слушавшие Арсентия Ивановича, лишились речи, рассказчик - тоже. Только моторист все стучал и стучал железками.

- Ты, брат, не врешь? - спросил наконец Николай.

- Нет... - выдохнул Арсентий Иванович.

Только Миша смущенно топтался на месте. Это он передал в космос любительский фильм о том, как Арсентий Иванович начинает в экранном зале рабочий день. Может быть, Миша признался бы сразу, - всякая шутка имеет границы, - но он не без основания опасался, что грузный Арсентий Иванович за желвак на виске сотрет его в порошок.