А ты умеешь хранить секреты? - [4]

Но я возненавидела это занятие с первой же минуты. Возненавидела всех остальных агентов-стажеров. И невзлюбила некоторые профессиональные приемчики. Например, если кто-то говорил, что может позволить себе дом за триста тысяч, нам полагалось немедленно подсовывать ему описания домов не меньше чем за четыреста и при этом задирать нос, мол, как, у тебя всего триста тысяч? Ну, дорогой, да ты просто неудачник!

Поэтому через полгода я объявила, что меняю профессию и собираюсь стать фотографом. Это был фантастический момент! Точно как в кино или что-то в этом роде. Папа одолжил мне денег на курсы фотографии и камеру, и я собиралась начать потрясающую творческую карьеру. И это должно было стать началом моей новой жизни…

Да только все вышло не совсем так.

Ну, для начала: вы имеете хоть какое-то представление, сколько платят ассистенту фотографа?

Ничего. Совсем ничего!

При этом, заметьте, я не стала бы возражать, предложи мне кто-нибудь на самом деле должность ассистента фотографа.

Я испускаю тяжкий вздох и смотрю на свое несчастное лицо в зеркале за стойкой бара. В довершение несчастий мои волосы, старательно выпрямленные сывороткой сегодня утром, уже успели скрутиться в мелкие колечки. Чего и следовало ожидать.

Что ж, по крайней мере не я одна ничего не добилась. Из восьми студентов моей группы один тут же стал знаменитым и теперь делает снимки для «Вог» и еще кучи модных журналов, один стал свадебным фотографом, одна завела роман с преподавателем, один отправился путешествовать, одна родила ребенка, один работает в «Снэппи Снэпс», а последний – в «Морган Стенли».

А я тем временем все больше и больше влезала в долги и принялась подрабатывать в разных местах и одновременно искать фирму, где бы действительно платили. Так одиннадцать месяцев назад я стала референтом службы маркетинга в «Пэнтер корпорейшн».

Бармен ставит передо мной водку с тоником и окидывает любопытным взглядом.

– Выше нос! – советует он. – Не так уж все плохо.

– Спасибо, – благодарно выдыхаю я и делаю первый глоток.

Сразу становится немного легче. На втором глотке звонит мой мобильник.

Желудок делает нервное сальто. Если это из офиса, притворюсь, что не слышала.

Но нет – на маленьком дисплее мигает мой домашний номер.

– Привет, – говорю я, нажимая зеленую кнопку.

– При-и-иветик, – слышится голос Лиззи. – Это всего лишь я! Ну, как все прошло?

Лиззи – моя соседка по квартире и самая старая на свете подруга. У нее непослушные темные волосы, ай-кью около шестисот, и лучшего, чем она, человека я не знаю.

– Просто жуть, – шмыгаю я носом.

– Что случилось? Сделка сорвалась?

– Сорвалась. И к тому же я залила директора службы маркетинга «Глен ойл» чертовым клюквенным напитком.

В этот момент я замечаю, как стюардесса пытается скрыть улыбку, и предательски краснею. Полный абзац! Теперь о моих похождениях узнает весь мир!

– О господи!

Я почти ощущаю, как Лиззи пытается придумать что-то позитивное.

– Что ж, по крайней мере тебе удалось привлечь их внимание, – изрекает она наконец. – Они не так легко тебя забудут.

– Полагаю, ты права, – мрачно отвечаю я. – Мне звонили?

– О! Хм… нет. То есть твой папа действительно звонил, но э… знаешь… это не… – уклончиво бормочет она.

– Лиззи! Что ему надо?

Молчание.

– Похоже, твоя кузина получила какую-то премию, то ли за трудолюбие, то ли за усердие, не поняла толком, – снова извиняясь, объясняет она. – Они собираются отметить это дело в субботу, одновременно с днем рождения твоей мамы.

– Вот как? Класс.

Я растекаюсь на табурете, как перестоявшее тесто. Только этого не хватало! Моя кузина Керри будет триумфально потрясать серебряным кубком с надписью «Лучшему-турагенту-в-мире-с-пожеланием-стать-лучшим-во-Вселенной».

– Коннор тоже звонил – узнать, как у тебя дела, – поспешно добавляет Лиззи. – Такой милый. Сказал, что не хочет звонить тебе по мобильному во время совещания – вдруг попадет не вовремя.

– Правда?

Впервые за сегодняшний день я немного веселею.

Коннор. Мой бойфренд. Мой чудесный заботливый бойфренд.

– Он такой зайчик, – продолжает Лиззи. – Сказал, что весь день пробудет на важном заседании, но специально отменил игру в сквош на случай, если захочешь поужинать сегодня в ресторане.

– О да, – задыхаюсь я от восторга. – Это было бы неплохо. Спасибо, Лиззи.

Я отключаюсь, делаю очередной глоток, чувствуя себя несравнимо лучше.

Мой бойфренд.

Как верно сказала Джулия Эндрюс, «когда собака кусает, когда пчела жалит…», я просто вспоминаю, что у меня есть бойфренд, и все внезапно перестает казаться таким уж дерьмом.

Или как там еще она выразилась.

Да, и не просто какой-то бойфренд. Высокий, красивый, умный бойфренд, которого «Маркетинг уик» назвала одной из ярчайших звезд современных маркетинговых исследований.

Я сижу, вертя в руке бокал с водкой, позволяя утешительным мыслям о Конноре вытеснить из головы все остальные. Думаю о том, как его светлые волосы блестят на солнце. О его неизменной улыбке. И о том, как вчера он без всяких просьб обновил все программы на моем компьютере, и о том, как он… он…

И на этом все. В голове абсолютная пустота. Что за вздор! То есть, конечно, Коннор – настоящее чудо. И в нем так много хорошего. Начиная хотя бы с… его длинных ног. Да. И широких плеч. Не говоря уж о том, как он ухаживал за мной, когда я свалилась с гриппом. Многие ли бойфренды отважились бы на такое? Вот именно.