— Почему — богом? — хмыкнул не замеченный ни в каких связях с религией Суэтин.
— Ты смог написать святую картину — меня переполнил духовный восторг, когда я увидел её.
— Да бросьте вы, делать вам нечего! — недоверчиво улыбнулся Геша.
— Такой талант даётся не просто так, а за что-то… Значит, ты поедешь с нами?
— Куда, в Вечный город?
— С нами, — повторил нунций.
Через час для шести католиков в маленькой часовне Папа отслужил самую коротенькую мессу…
Он взял в руки кропильницу и окропил из неё ближних прихожан. Внезапно в стрельчатый зев окна брызнуло солнце, и поднялась душистая водяная пыль — в церкви возникла радуга!
С застывшей улыбкой из часовни вышел местный поп. Отец Славиан.
— Да кто он такой? — спросил поп, озирая небо.
— Он — папа, — ответил ему голос оттуда.
— Чей?..
— Людской.
— А я кто?
— Ты поп.
— А чей я поп?
— Церковный.
— А почему не людской?
— Потому что спрашиваешь!
— А кто со мной говорит? — не сдавался отец Славиан.
И ничего не услышал.
— Значит, лукавый, — успокоился батюшка и, аккуратно придерживая рясу, пошёл домой — к чадам и матушке.
И ЭТО СЧАСТЬЕ?
— Крыс Тимофей — пошёл на поправку! — несли гонцы радостную весть по всему городу из музея прикладного искусства.
Крысиная молодёжь решила устроить бал по такому случаю.
— Бьен! Мон шер!
— О-ля-ля!
— Се ля ви!
Выздоровел Тимофей, как и заболел, опять и тоже способом «экзотик»: он разгрыз и съел корни тропической пальмы в местном дендрарии. Таких финиковых пальм в мире оставалось только две: в личной коллекции султана Брунея и в Ершове, на улице Пионерской.
— Как ты мог, Тимофей, снова не накормить наших двенадцать мальчиков-подростков? — кричала на него жена, когда он с раздутым животом явился домой и стал устраиваться в опочивальне.
Тимофей заткнул уши хвостом, и уснул.
СЧАСТЛИВО, ГЕША!
Огненно-рыжий крыс долго бежал за бронированным «мерседесом», который увозил из Ершова Папу, подаренную ему картину и нового папского мастера — кардинала Суэтина. По городу летала солома.
— Я хочу туда? — выхватывая глазами последние дома на крайней улице, спросил Геннадий Бертранович. — Что я там забыл, в этом пыльном Вечном городе? А-а, приеду — увижу… Вернусь, если что!
Тарам! Тарам! Тарам-там-там!
Там-там! Там-там! Там-там! Там-там!
Население страны просыпалось.
И это самое главное.
12.11.2003 г. от Р. Х.
