А Неча Нас Родиной Пугать!!! - [24]

 Вообщем суть да дело, но вечером мы с Дашей отправились на прогулку. А была это ранняя осень. Вторая половина сентября. Тепло, тихо, одним словом идиллия. И стали эти прогулки повторяться достаточно часто. Так как я служил в управлении, то рабочий день был весьма упорядочен, и проблем особых не было со временем по вечерам. Да ещё и все мои ребята в отделе мне сочувствовали. Даже шеф относился лояльно. И вот что самое интересное – не возникало у меня тогда желания проявлять какие-то всякие разные там действия выходящие за рамки платонических отношений. Максимум – за ручку держались, честное слово, не вру. Можете не верить, но так было.

 Мы с ней гуляли, в кино ходили. Один раз даже на озеро купаться пошли. Купаться не стали, но позагорали. Сами понимаете, спину я себе сжёг. Когда девушка в купальнике предстала, я … чуть было не ослеп. Но …, повторюсь. Это было светлое чувство, хотя и тяжелая физическая пытка.

 Я, почему об этом так подробно. Потому что дальше начинается, ёлка зелёная, колючая, политотдельская грязища, пошлятина и мерзость.

 Долго эта идиллия продолжаться, без вмешательства руководящей и направляющей на великие дела и свершения воли и силы, не могла. Мы же ни от кого не прятались. Даже, более того, вели себя, по тем временам и в тех условиях даже вызывающе, хотя ничего такого не делали. Просто дружили девочка и мальчик. Ну и радовались бы, ревнители морали. Так нет, радоваться за других – это ж не партийный подход.

 Прихожу однажды я на службу, шеф мрачнее тучи. Задаёт мне вопрос в лоб. Что у меня, мол, с этой девочкой и т.д. Этот разговор происходит при ребятах. Я обомлел сразу-то, что там мекнул, но даже и не пойму – ведь ещё вчера он добродушно подтрунивал, и все было чудесно. Встрял старпом – капитан, и очень хороший мужик. Настоящий старший друг, даже брат, я бы сказал. Вы мол, чего, тащ полковник – не похмелившись. Мы же все в курсе. У человека любовь, а вы тут …. знает о чём. Мы офицеры или где? Какого … ? Он правильный был чувак, хотя и строгий. Шеф фуражкой об стол – в смысле, ёж небритый этому аисту в глотку, мне чего больше всех надо. Нас с тобой … пусть будет Фурманов (это наш начПО) вызывает. Пошли, чтоб ему до конца жизни Ильич на броневике снился с Чапаевым в обнимку …..

 Пошли, а куда денешься. От этих не спрячешься.

 Что было в политотделе – Вы понимаете. Я хоть и объяснять пытался, и говорить чего-то, и шеф тоже не молчал, но начПО был непреклонен. Вердикт был следующий. Ещё один сигнал и 24 часа – в Союз. Родины-то я не боялся, но это ж значило, что Дашу я больше не увижу никогда. А это мне тогда было …… хуже и горше наказания не придумаешь. Короче поставили мне условие, что сегодня вечером я должен встретиться с ней в последний раз, объясниться и … одним словом прекратить все отношения, а не то раз-два и в тюрьму. И было это сказано безо всяких шуток. Я думаю, что было ему (начПО), в принципе, всё это барабану, но вдруг до начальства политического докатится. Ему ж тогда аллес капут.

 Пришли мы от начПО. Рассказал я ребятам. Старпом говорит, а касторки им, детям собачей матери, политодельским, в горло. Договорились мы так, Никаких свиданий на територрии гарнизона и лучше ваще в Мито. Воскресенье твое. С ноля часов и до шести утра понедельника. А в будни – не выёживайся, должен быть примером в соблюдении дисциплины и правил пребывания.

 Вечером я Дашеньке мой нежной все объяснил. Оказалось, что всё это пошло из интерната. То-ли воспитательнице девушку вложили, то-ли она сама увидела, но, испугавшись, зело, мало ли чего, радости моей тоже вливание сделала. А та её просто послала, вместо того, чтобы снивелировать ситуацию. Ей-то радости моей, что, максимум от мамы схлопочет, да и то, как показало время, было нереально, ибо мам её была человеком абсолютно нормальным и достаточно лояльным. Подумали мы с ней и решили, что лучше всего будет сделать так, как придумал старпом.

 И началось. Я в воскресенье с первым автобусом, это где-то часа в четыре уматывал в Прагу – три с лишним часа в один конец. Радость моя меня встречала. Весь день мы с ней шатались по Праге, вечером я уезжал на рейсовом автобусе, она на посольской машине. Вместе-то нам было нельзя. Настал тогда аллес капут моим мечтам о покупке ковров и люстр. Зарплаты хватало только на любовь и кое-что на одежду. Надо ж было выглядеть.

 Но все проходит, да. Родители Дашки заинтересовались – где дочка по воскресеньям пропадает, какие, ё моё, музеи. Девка приходит домой с распухшими губами и несколько, мягко выражаясь, перевозбуждённая. Ну, Дашенька всё маме и рассказала. Короче при очередном моментальном контакте в Мито, т.к. мы всё же урывали у жизни сладкие моменты, я был предупреждён, что в следующий приезд должен соответствовать предстоящему знакомству с родителями. Я – то сначала стреманулся. А потом подумал – куда деваться. Во-первых, контакт с родителями, дело нужное. Если все пройдёт хорошо, то имел я в ввиду политотдел вместе с его руководящей и направляющей. Мне её мама с папой разрешили с дочкой встречаться. Во-вторых, зима началась. И хоть в Чехии она, как Вы помните, мягкая, но всё одно зима.