А что потом? - [55]

Я улыбаюсь и киваю. Она не сказала, что мне будет хорошо пожить с Джиа, а что нам будет хорошо вместе.

— Я дам Джиа немного денег для тебя, чтобы ты могла обжиться до того, как устроишься на работу. Мне хочется, чтобы у тебя началась там совершенно новая жизнь. Ты очень особенная девушка. У тебя такое же большое сердце, как и у твоего отца. Ты приносишь свет, если не запрещаешь себе радоваться жизни, — пожимая мою руку, говорит она.

Я стискиваю руку матери в ответ, прежде чем крепко обнять её.

— Спасибо, мам.

Не могу сдержаться и плачу. Мы сжимаем друг друга в объятиях столько, сколько нужно, тихо прощая друг друга за всю боль и обиды, которые нанесли друг другу лишь потому, что были погружены в себя.

* * *

В тот день, когда я должна была приехать в дом Джиа, бабочки устроили парад в моём животе с самого вечера и до утра. Сегодня наступил этот день. Вот он — первый день моей взрослой жизни. «Вылет из гнезда», как говорит Мартин. Я стою на вокзале, все мои сумки собраны — если точнее, три большие чемодана. Чувство сладостное и одновременно горькое.

Сижу на скамейке вместе с Мартином и мамой.

— Чикаго — потрясающий город. И жизнь у тебя там тоже будет потрясающей, Гвен, — с энтузиазмом произносит отчим.

Искренне улыбаюсь и отвечаю:

— Спасибо, Мартин.

С тех пор, как я вернулась от Джиа несколько месяцев назад, между нами установились тёплые отношения, иногда даже дружеские. Называть его папой или что-то подобное всё ещё казалось неправильным, но он от меня этого и не ждал. Думаю, Мартин достаточно хороший, чтобы я не создавала дополнительных проблем с тех пор, как в выборах зимой ему прогнозировали победу. Оповестили о прибытия моего поезда. Полунеловко обнимаю Мартина, с мамой же мы долго стоим, обнимаясь. Затем я направляюсь к поезду, куда загружают мой багаж.

— Обязательно позвони, как только доберёшься до дома Джиа, — кричит вслед мама.

— Обещаю, — машу рукой и отвечаю ей.

Вижу струящиеся по её лицу слёзы, и сама чувствую влагу на глазах. Никогда не представляла себе тот день, когда буду с грустью прощаться, но, полагаю, не всё происходит так, как мы представляем.

* * *

Я сижу на скамейке на вокзале Чикаго, слушая звучащую из динамиков музыку. Рядом сидит женщина и читает книгу. Решаю полистать журнал, который читала всё время поездки и бросаю взгляд на часы. Джиа должна была приехать почти полчаса назад, она никогда не опаздывает. Пытаюсь уцепиться за беспокойную энергию в животе, вместо того чтобы злиться. Трудно сосредоточиться на написанном со всей этой суматохой вокруг. Этот город так отличается от моего родного, здесь словно всё постоянно двигается, и это устрашающе волнительно.

— Гвен?

Сердце сжимается, когда я слышу этот голос. Отбрасываю это чувство, от этого голоса я убегала во сне, но невольно стремилась быть ближе. Он был моей единственной мотивацией вернуться назад. Когда я смотрю вверх, моя мотивация стоит прямо передо мной. Метр восемьдесят, волосы песочного цвета и невероятно притягательные глаза — Уилл Скотт, парень моей сестры.

— Как ты? — спрашивает он с улыбкой, от которой хочется растечься лужицей.

Чёрт. Всё ведь должно было уйти. Эта глупая влюблённость должна была пройти. Влюблённость имеет склонность испаряться, особенно если месяцами не видишь человека… Ну, разве что в своих снах.

— Привет, — говорю я, не в состоянии сдержать улыбку.

Парень берёт меня за руку и притягивает в объятия. Он так легко поднимает меня. Как я могу чувствовать себя в его объятиях так естественно.

— Как доехала? — спрашивает Уилл, не подозревая, как его неожиданное присутствие воздействует на меня.

Конечно, я знала, что увижу его, но не сейчас. Думала, у меня будет время приготовиться, подготовить себя к встрече с ним. Я совсем не ожидала встретить его здесь.

— Очень хорошо, — отвечаю, энтузиазм Уилла заразный.

— Ты здорово выглядишь.

Тяжело сглатываю, услышав комплимент.

— Твои волосы… ты выглядишь совсем по-другому, я едва узнал тебя, — говорит Уильям.

Неосознанно провожу руками по волосам.

— Тебе нравится?

Мне хочется, чтобы он снова это сказал.

— Конечно. Тебе идёт… и теперь я могу называть тебя морковным корешком. — Парень хихикает, и я закатываю глаза. — Давай помогу с сумками.

Он хватает два самых больших чемодана, а я беру последний и следую за Уильямом к его машине.

— Не могу поверить, что ты здесь. Во плоти, — говорит парень, как только мы забираемся в автомобиль.

— Ты ведёшь себя так, словно я какая-то знаменитость.

Чувствую, как горят щёки. Бабочки в животе возвращаются, прямо как в последний раз. Я думала, что они ушли, но, нет, они всё ещё здесь, и сейчас оповещают о своём присутствии.

— Заткнись, — игриво отвечает он.

Пытаюсь придумать, что сказать. Говорить с ним по телефону было намного легче. Общаться с ним всегда было легко, так что после того, как парень доставил меня домой, мы продолжали созваниваться, по-дружески. Это казалось естественным. Что было неестественным, так это то, что мне захотелось слышать его чаще, чем всех остальных. Когда звонил телефон и это был не Уилл, я разочаровывалась. Это было совсем неестественно.

— Что случилось? Кошка украла твой язык? — шутит Уильям.