999. Число зверя - [31]
Они достали бутылку хорошего виски, конечно же, предложили ей составить им компанию. Майку она приглянулась с первого взгляда. Как скоро выяснилось, Джим не мог пожаловаться на отсутствие семейного счастья, зато Майк, наоборот, разводился. Его жена ушла к доктору, с которым познакомилась в каком-то благотворительном комитете. Джим сказал, что Майку просто необходима хорошая женщина, которая должна помочь ему вернуть веру в себя. Эти слова Энджи слышала не раз. Ей нравились дневные ток-шоу, а в них страсть как любили говорить о возвращении веры в себя. Аккурат на прошлой неделе ведущий беседовал с проституткой-трансвеститом, которая/который мечтала/мечтал вернуть веру в себя.
Энджи немного захмелела и увлеклась разговором с Майком, тогда как Джим пошел принять душ перед сном. Энджи заметила, что выходить из ванны он не торопится, чтобы дать ей и Майку возможность побыть наедине. Вскоре их губы слились в поцелуе, его руки тискали ей грудь и ягодицы, а потом она уже стояла на коленях у кровати и делала ему минет. А он ахал, стонал, выгибал спину и просто сходил с ума от наслаждения. И ей это доставляло удовольствие. Приятно, знаете ли, осчастливить мужчину, тем более если у него разбито сердце.
Когда Джим вернулся, в красном махровом халате, вытирая волосы белым полотенцем, Энджи и Майк сидели в креслах с полными стаканами.
— Как идут дела? — полюбопытствовал Джим.
— Ну, — Майк напоминал подростка, нервного и возбужденного, — я как раз собирался спросить у Энджи, не сможет ли она поехать со мной в Денвер. Провести там пару недель, пока мы будем готовиться к открытию магазина.
Джим все вытирал голову полотенцем.
— Этот человек во всем стремится к совершенству, Энджи. Тебе надо побывать в его квартире в кондоминиуме. Потрясающий вид на город.
— Тебе нравятся реактивные лыжи? — спросил Майк.
— Конечно, — ответила Энджи, не очень-то понимая, о чем речь.
— Слушай, у меня они есть. Поверь мне, получишь удовольствие. Ты можешь остановиться в моей квартире и весь день делать все, что тебе за хочется. Смотреть телевизор, ходить по магазинам. А вечер мы проведем вместе.
— Слушай, Энджи, ты просто волшебница, — подал голос Джим. — Я вновь слышу голос моего самого близкого друга Майка Брейди. За последние три или четыре года я никогда не видел его таким счастливым.
Майк сиял как медный таз.
— Может, я влюбился.
Он наклонился к Энджи, обнял ее и сочно чмокнул в губы. Энджи не верила своему счастью. Неужели она встретила человека, который возьмет ее на содержание? Да еще и неженатого. Ведь он мог и жениться на ней.
— Я только скажу Джейсону, — вырвалось у нее. В лице Майка что-то изменилось.
— Джейсону? А кто такой Джейсон?
— Можно сказать, приемный сын.
— Так ты путешествуешь с ребенком?
— Да.
Майку не пришлось ничего говорить. Все пропечаталось на его лице. Он-то мечтал об оргиях, а она все испортила, вернув его с небес на землю. Ребенок! Гребаный ребенок!
— Понятно, — вырвалось у Майка.
— Он очень хороший мальчик. — Энджи попыталась все уладить. — Тихий, спокойный.
— Я уверен, Энджи, что он очень хороший, — покивал Джим. — Но я не думаю, что Майк хочет видеть его в своей квартире. Ты пойми, мы ничего не имеем против детей. У меня их двое, у Майка — трое.
— Я люблю детей, — добавил Майк, хотя никто не обвинял его в обратном.
— Он никому не помешает, — пробормотала Энджи. — Никому.
Майк и Джим переглянулись, вновь посмотрели на Энджи. Общее мнение выразил Джим.
— Знаешь, что мы сделаем? Ты едешь в Омаху, так? Оставь нам свой телефонный номер, и Майк позвонит тебе, как только обустроится в своей квартире. Идет?
Майк потерял дар речи, даже не смог попрощаться. За него это сделал Джим.
Этот малец связывает пас по рукам и ногам, вспомнились ей слова Роя. В Омахе придется опять идти в официантки. Потом наступит осень, и придется устраивать его в школу. А тем временем кто-то будет жить с Майком в денверской квартире и пользоваться его кредитной карточкой, покупая еду и одежду.
— Вы не знаете, есть ли поблизости река? — спросила она.
— Река? — переспросил Джим.
— Да, — кивнула Энджи. — Река.
Наутро, в семь часов, она постучалась в дверь их номера. Открыл ей заспанный Джим.
— Ты чего? — В голосе слышалось удивление. Он полагал, что вечером они распрощались навсегда.
— Угадай, что случилось?
— Что?
— Вчера я сказала, что Джейсон мне приемный сын, так? На самом деле я его тетя. Моя сестра живет в десяти милях отсюда. Она страдает глубокой депрессией. Вот она и попросила меня взять его на несколько дней. Но рано утром заехала и забрала ребенка, потому что ей полегчало.
За плечом Джима вырос Майк.
— Значит, ты уже без ребенка?
— Конечно. И свободна как ветер.
— Так едем в Денвер.
Джим отошел в сторону, приглашая Энджи войти.
— Пойду-ка я завтракать. Вернусь через час.
Он быстренько оделся и отбыл.
Они же улеглись в кровать Майка. Раз или два Энджи вспомнила о Джейсоне. О том, как оглушила его в номере. Реку она нашла без труда. Действительно, ей следовало оставить эту грязную работу Рою. Малец и впрямь связывал по рукам и ногам. Она его любила, но он сковывал ее почище кандалов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Секс с чужаками» — одна из наиболее ярких, сильных и смелых тематических нф-антологий рубежа 80-х — 90-х годов, с неординарными, провокативными рассказами, запоминающимися своим разнообразием. Чуть больше половины всех вещей были написаны специально для нее (Скотт Бейкер, К.У. Джетер, Лиза Таттл, Льюис Шайнер, Джефф Раймен, Пэт Мерфи и др.), остальные — репринтные (Х. Эллисон, Ф. Фармер, Дж. Типтри-мл., Ли Кеннеди, Конни Уиллис и др.). Также в книгу вошло эссе Ларри Нивена и предисловие Уильяма Гибсона.
Земля становится полигоном, где одна из противоборствующих партий, которые владычествуют в Галактике, проводит испытание нового генного вируса. Представитель другой партии, Тахион, пытается предотвратить эксперимент, последствия которого непредсказуемы. Ему это не удается, и на Земле разражается планетарная катастрофа, в результате которой часть населения гибнет, а оставшиеся делаются или тузами — обладателями сверхчеловеческих способностей, сохранившими прежний облик, или джокерами — сверхлюдьми, изуродованными физически.
"Геноцид", безусловно, хорош. Есть в нем изысканность жесткого интеллигентского пессимизма. В отличие от бесчисленных романов, в которых человечество походя разбирается с нахальными пришельцами, без стука вламывающимися в наше жизненное пространство, "Геноцид" рисует картину прямо противоположную: нахалы, вломившиеся в наше жизненное пространство (и дошедшие в своей наглости до того, что даже не сочли нужным предстать перед читателями), походя разбираются с человечеством. Автору приходится собрать весь свой гуманизм, чтобы уберечь от немедленной гибели небольшое стадо homo sapiens, которые и становятся действующими лицами романа.
Две захватывающие экстраполяции тончайшего стилиста американской фантастики, одного из столпов «новой волны». Где бы действие ни происходило — в лагере, над заключенными которого проводят бесчеловечные эксперименты, или в задыхающемся от перенаселенности Ныо-Иорке близкого будущего, — но с неизменным мастерством, бескомпромиссным психологизмом Диш изображает переплетение человеческих отношений во всем их многообразии, щедро сдабривая и без того крепкий коктейль бессчетными аллюзиями, как общекультурными, так и весьма экзотическими.Рекомендуется самому широкому кругу истинных гурманов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.