9 жизней Антуана де Сент-Экзюпери - [23]

Париж вскоре узнал о чуде. Утром 3 января работница парижского отеля приняла звонок, и это был некий месье де Сент-Экзюпери. Она перевела вызов. И едва Консуэло услышала его голос, она вскрикнула и рухнула в обморок. Все праздновали появление выжившего. Андре Жид почти плакал. Он же так любил этого парня.

20 января Сент-Экзюпери приехал в Марсель вместе со своим механиком. На пристани ждала приличная толпа зрителей и журналистов, которые приехали, чтобы отпраздновать событие или взять интервью у героя песков. Теперь он был известным, но по-прежнему каким-то надломленным. Затем пилот вернулся в Париж, где он должен был написать историю о выпавших на его долю испытаниях для газеты «Непримиримый», финансировавшей его путешествие. На страницах, которые он передал им, уже был виден зрелый писатель. Его текст явно выходил за рамки традиционной журналистики.

* * *

Он был известен, но быстро возвратился к своим заботам, своей подруге жизни и финансовым вопросам. После приключений боль разлуки с любимой работой стала еще больше. Тем более что международная ситуация все усложнялась…

«Осуществление – вот что такое ты. И если в колебаниях и переменах ты ощутишь себя ветвью, неотторжимой от оливы, то и у перемен окажется вкус вечности».

«Цитадель» (1948)

Глава 7. Жизнь без приключений: интеллектуал и писатель

Гватемала-Сити – Нью-Йорк – Сайгон – Афины – Гуманизм – Писательство

СЕНТЯБРЬ МЕСЯЦ 1937 года, площадь Вобан, парижский дом Антуана де Сент-Экзюпери. Опять Консуэло, и опять посуда летает по всей квартире. Это не помогало решению проблем. Действительно, этот период его жизни – сплошная неопределенность как в профессии, так и в области чувств. Он с трудом перенес прекращение работы в «Эр Франс». Его директор не обратился к нему при формировании экипажей, хотя при этом он и окружил себя в основном бывшими сотрудниками «Аэропосталь». Почему от него отказались? Его вклад в компанию ограничился сотрудничеством с журналом «Эр Франс Ревю», для которого он написал, в частности, статью под названием «Спеши путешествовать». Он занимался, чем мог, принимая активное участие в парижской жизни, которая его немного отвлекала, и старался забыться в окружении «милашек». Те, кто находился ближе к нему, как, например, Нелли де Вогюэ, призвали его уйти от Консуэло. И он начал сомневаться, лавируя между ними обеими. С 1936 года он проводил целые ночи с сигаретой «Крэйвен», зажатой в губах, исписывая страницу за страницей, компонуя рукопись будущей «Цитадели». Но с вдохновением дело обстояло туго. Однако когда был придуман голос Каида[40], строителя города и персонажа, за потоком сознания которого мы следуем в этом произведении, он уже не мог не думать о течении времени – особенно после несостоявшейся встречи с затерянным в непроходимых джунглях Камбоджи городом Ангкор, древней столицей кхмеров, с его молчаливыми камнями и с четырьмя ликами императора Джаявармана VII.

* * *

Это было в июле 1934 года, когда компания «Эр Франс» отправила его в Камбоджу. Там он встретил свою сестру Симону[41], чье присутствие утешило его на какое-то время. Тем не менее, очень скоро он уже не скрывал своего разочарования в однообразных и бесцветных просторах этой страны. Он опять почувствовал смертельную скуку. И сестра посоветовала ему отправиться в более дикие края, где не было и следов западной цивилизации. Она порекомендовала ему уехать из Сайгона, чтобы подняться по Черной реке и посетить Тонкин, добавив к этому, возможно, еще и Ангкор-Ват. Вот это было здорово. В самом деле, он давно мечтал посетить город, заросший лианами, о котором он слышал еще у Галлимара. Поэтому было принято решение как можно быстрее вылететь в район, где располагался этот храм. Он приехал в Тан-Шон-Нят, чтобы попросить у Пьера Годийера, с которым он познакомился пять лет назад во время уроков навигации в Бресте, предоставить ему гидросамолет компании. И вот они в сопровождении индокитайского механика полетели в Ангкор.

Дело испортила поломка, связанная с подачей топлива, которая произошла через сотню километров и вынудила их приземлиться в устье реки Меконг, недалеко от затопленного берега, который служил как бы входной дверью в густой лес, откуда веяло первозданной тайной. Но ничто не могло свести на нет его энтузиазм. Экипаж был вынужден провести ночь в месте, где они приземлились, ибо их могли спасти только на следующий день. И товарищи Сент-Экзюпери, в полной мере охваченные его изумлением, увидели, как он превратился в маленького мальчишку. Всю ночь, а она оказалась волшебной, он чувствовал на себе вибрации близлежащих джунглей, аналогичные тем, что он ощущал в дюнах Кап-Джуби, а вдали – сердцебиение Ангкора. Как и на той песчаной косе, нанесенной ветром, он понимал, что над ним берут власть, что его пленяют в свои сети, и при этом он освобождается от своего индивидуализма, становится больше и лучше. Очень быстро установилась некая весьма странная гармония, и его товарищи тоже почувствовали себя очарованными поэтической интерпретацией окружающего их пейзажа, сделанной летчиком, фантазия которого подпитывалась древнеиндийским эпосом «Рамаяна», который он недавно прочитал. Ночь проходила между «А ты заметил?» и «Это напоминает мне». Он не переставал повторять эти слова, это акцентировало его мысли, и он даже сочинил песню на основе кхмерского фольклора и на базе мелодии «В тени сладкой яблони» – одной из тех старых французских песен, что он знал наизусть.