86400 - [2]

- А то не знаешь?

Без дальнейших расспросов, в солидном молчании, мы спустились по лестнице, на которой пахло кошачьей мочой, где я не отказал себе в удовольствии спросить, отчего, мол, его папа писает в подъезде, а не в уборной, как все нормальные люди. Малик ничего не ответил, из чего я заключил, что он думает о Нигяр. Сказать, что она была хорошей девушкой, значить ничего не сказать.

Она принадлежала к той редкой категории людей, которая в 21 год не перестает верить в чудо (как, например, в то, что Малик когда-нибудь станет человеком и возьмется за ум, или в то, что наша нефть приведет к процветанию нашего же народа, и т.д.), а если серьезно, то сердце у нее было просто золотое.

Кроме того, она была девушкой глубоко порядочной, и умудрилась не только остаться девственницей в свои 20 с лишним лет, (что на сегодняшний день, безусловно, редкость) но и не поддаться на уговоры Малика на тему... ну, вы сами и без моих комментарий все понимаете. Ее близкая подруга Сева, меня просто терпеть не могла, так как безуспешно по мне сохла (такое уж у меня счастье, вечно в меня влюбляются или ни на что не годные девственницы, или, мягко говоря, в высшей степени непривлекательные девушки, или девушки, совмещающие в себе эти два, с моей точки зрения, недостатка). Что касается первого параметра, то его, конечно, недостатком не назовешь, но только в том случае, если приспичило жениться, (в этом случае, это не то, чтобы параметр, а, по сути, единственный критерий), а вот насчет второго.... Нет, ищи дурака, милая Сева, ищи дурака (впрочем, сей комментарий справедлив и в контексте первого недостатка).

Мы зашли за Нигяр в кафетерий института, где она училась, (какое вам дело, в какой именно? Мало ли в независимом Азербайджане храмов Науки?!) и среди ее подруг я обратил внимание на одну девчонку, которую до этого не видел (питаю я, грешник, пристрастие к девушкам, носящим очки, и с третьим размером бюста, впрочем, если бюст больше, я нисколько не обижусь, а совсем даже наоборот).

- И как же нас зовут, очаровательное создание?

Очаровательное создание посмотрело на меня как Эдит Пиаф на Бриллиант Дадашову (ну, в смысле, нехорошо так, свысока посмотрела), и ничего не ответило. Что ж, я ненавязчивый, мало ли в нашем городе сисек в очках? (прошу прощения за несколько похабную направленность мыслей). "Женщин в мире - как мух в сортире" - я всегда жил именно по этому принципу, который, к слову сказать, никогда меня не подводил. Как в воду глядел. В толпе хорошо одетых девчонок, (то ли дочери взяточников, то ли содержанки начальников отделений полиции) я увидел одну старую, но, тем не менее, достаточно молодую знакомую, а знакомство наше простиралось куда дальше, чем невинные поцелуи, к вящему удовольствию обоих сторон. Она помахала мне рукой, и я уже предвкушал прекрасное времяпровождение (надеюсь, вы меня понимаете), и оглядывал ее фигурку (ну и что, что без очков?!) масляными глазками, как вдруг она огорчила меня следующим заявлением: "Не настраивайся, у меня сегодня праздники". "В смысле, обручение?" - вопросил я, сделав невинные глаза, хотя все прекрасно понял.

- Да нет, я просто рада, что не залетела.

- А, кто последний, тот и папа? (понимаю, что хам, осознаю, что нехорошо, но все равно продолжаю). Или в свете последних достижений гименопластики, вопрос с замужеством, надо полагать, решен? Нашли дурачка и уверили его в том, что он не более, чем второй?

- Перестань, идиот.

Я почувствовал, что, начал перегибать палку (ну в натуре свинья, спишь с девушкой, ну не с девушкой, какая разница, раз не женишься, нет, чтоб спасибо сказать, поблагодарить, в смысле, так хоть не издевайся).

Ладно, мир, дружба, жвачка, и прочие аспекты Лиссабонского Саммита. Созвонимся. ( Тут я лишний раз доказал свою отвратительную, меркантильную и потребительскую сущность, раз месячные, так и разговаривать не о чем).

Она, впрочем, не обиделась, и я раскланялся, предварительно перебросившись с ней парой ни к чему не обязывающих, и ничего не значащих фраз (в самом деле, как говорил мудрый медведь Винни-Пух, сразу никто не уходит, ну нельзя же быть полной скотиной). Я пригласил Нигяр с Маликом в кафе, которое то ли по непонятному стечению обстоятельств, то ли вследствие бакинской склонности к рисовкам, являлось тезкой знаменитого парижского ресторана. К моей вящей радости, надо признаться, равно как и к удивлению, Нигяр взяла с собой то самое "Само очарование в очках ", и я сразу же, с присущим мне несколько пошловатым остроумием, окрестил ее "Мямяш с диоптриями" (может кому-то это и не понравится, но это кажется мне остроумным, а ваше мнение меня волнует менее всего на свете). По дороге в кафе, моя "крестница" сменила гнев на милость, и снизошла до светской беседы со мной (то ли убедившись в моей платежеспособности, то ли еще в чем, черт этих баб разберет). Усевшись на втором этаже, под возмущенными взорами официанток, (еще бы, являюсь сюда раз в неделю, и каждый раз с новой девушкой, ну, или не девушкой, да ладно, за столом их анатомически - гинекологический статус не виден), я щелкнул зажигалкой, представлявшей собой предмет вожделений Малика. Наградная. С дарственной надписью. За самоотверженный труд на нефтяном месторождении Тенгиз. Кстати, внизу нас встретила (ну прям как в лучших домах Лондона и Парижа), метрдотель. Правда, женского рода, (и как же это будет-то, а? Метрдотельша? Метрдотелиха? Метрдотелка? Да ладно, неважно), весьма лицемерная особа, с которой как-то сцепился один мой близкий друг. Да, с такой улыбкой не в кафе метрдотельствовать (или метрдотельничать?), а в протестантской секте "Новая Жизнь" (так же известной как "Старые Носки") неофитов обрабатывать. Как бы то ни было, гораздо больше ее призвания меня сейчас интересуют глаза (вру, вру, не глаза, совсем не глаза, а кое-что пониже, как с точки зрения нравственности, равно как и с точки зрения анатомии), той самой Нигулиной подружки, вид-фасон и высокомерные манеры коей, навевали воспоминания о династии Гогенцоллернов (и не менее), а интеллект - на печальные, весьма печальные выводы Дарвина касательно эволюции. Я рассказал пару сомнительных и двусмысленных анекдотов, по поводу чего и получил под столом удар ногой от Малика, отпустил пару-тройку комплиментов, (Господи, ну до чего ж все девушки, равно как и все не - девушки стандартны и одинаковы!), и получил в награду многообещающую улыбку, (знать бы наперед, чего именно обещающую, ибо нагло врут все утверждающие, что, мол, с первых секунд способны понять "дает, или не дает"). После посиделок в кафе, проводили Нигулю с Егяной (подружку с радующими глаз и вдохновляющими на утомительные разговоры по телефону формами, звали именно так), домой, причем по дороге я встретил девчонку, которая отшила меня не далее, чем неделю назад. Из серии, "она сказала мне: ?Всего хорошего?, а я прощения не попросил", причем расстались мы по ее инициативе, и неизвестно с какой балды, она вперлась в меня неприязненно-презрительным взглядом, как будто бы я был виноват не только в нашей разлуке, но и в прочих несправедливостях и пакостях, коими полон наш, увы, несовершенный мир. Ну, не то, чтобы я сильно плакал, потерял аппетит, рвал на себе волосы, сделал себе татуировку с ее именем и второе обрезание, так что, "разлука" для сего процесса - слишком громкое название. Что до Егяны, так мозгами там и не пахло, и ее единственным достоинством, (правда, в количестве 2-х штук на каждое), были весьма привлекательные формы, а что до всего остального, так то не принципиально. В смысле, принципиально, конечно, но наличие удручающе-разочаровывающих плоскостей, уместных разве что в геометрии, а никак не в анатомии.... Ни-ни. Такой бабе ни интеллект, ни смирный нрав не поможет. Все-таки, будь даже ума палата, высокие моральные качества, (фальшиво, фальшиво!), и все вот это добро помножено на идеально-покладистый характер, но если все вышеупомянутые, и, безусловно, приятные моменты не увенчаны, как бы это поприличней выразится, то, а? Во! Более не менее хорошей фигуркой, то .... Нет, киса, в таком случае, шансы у тебя на нуле. Это вовсе не значит, что меня устроит красивая стерва, но на гадкого утенка, с лебедиными параметрами во всем остальном, я тоже не согласен. Но бывает и хуже, например стерва с маленьким бюстом. Или кривыми ногами. Или и того, и другого, плюс излишнее оволосение, ожирение, перхоть и запах изо рта. (Хотя, может поэтому-то и характер - не крем-брюле. Разве ж это жизнь? Поневоле остервенеешь, раз никто внимания не обращает, приласкать не пытается, под юбку залезть не норовит, и на улице не пристает, цветов не дарит, с днем святого Валентина не поздравляет, и т.д., и т. п. Ничто так не портит женщину, как отсутствие мужских попыток ее испортить. Разве что излишек образования). А кто ж такую ласкать да поздравлять станет? С перхотью-то, с запахом, и т.д., и т. п., см. выше. А портить тем более. (Ах, сколь я циничен, противен, порочен, бездарен, озабочен, гадок и отвратителен! Мне самому стыдно, но.... но соблазнительный образ ее бедер, обтянутых черными кружевными трусиками, начисто вытеснил из моего сознания что-либо хоть отдаленно напоминающее о возвышенных чувствах. Хотя, как говаривал поручик Ржевский, что до возвышенных чувств, так заниматься ЭТИМ где-нибудь повыше, например, на колокольне, даже забавно-с. Нет, не вышел бы из меня Ромео, не взяли б меня в Петрарки. А если вдруг, мне и повезло бы, ну, пролез я сверх конкурса, или, там, за бабки, то моих Джульетт, Лаур, и прочий бабешник, в течение весьма непродолжительного времени всем скопом свезли бы в психушку. И вошли бы они в историю, вошли б обязательно, но не литературы, а медицины. И, скорее всего, не просто медицины, а ее специфической области. Психиатрии. Как минимум, с диагнозом, маниакально-депрессивный психоз. Довел бы я их, лапушек. Достал бы я их, кошечек). У Егяны с формами был полный порядок, и я взял ее телефон, пообещав позвонить вечером. Ну и что с того, что мозгов у прапорщика, под началом которого я проходил службу в армии, на целую звездочку больше, чем у нее, мне ведь с ней не поэзию символистов обсуждать, и даже не Рембрандта в оригинале читать. (Не правда ли, нахал?). Открытым оставался вопрос касательно планов на вечер, который, к слову сказать, был не за горами. Выбор был невелик: