8-е Признание - [53]

— Вы задержали мою дочь за что-то сказанное ею без присутствия адвоката? Я подам на вас в суд лично и на город в целом, понятно? Вы не зачитали ей ее права, пока она не выдала вам всю необходимую информацию.

— Верно, — ответила я. — Но это не был допрос обвиняемого, находящегося под стражей, мистер Пинкус. Ее права никто не нарушал.

— Сэм этого не знала. Вы ее запугали. Ваши действия равносильны пыткам. Я чертовски хороший адвокат по защите прав пострадавших и отправлю вас обоих прямиком в ад.

Джейкоби смотрел на нас через стеклянную стену своего кабинета, остальные находившиеся в отделе шесть человек сидели, потупив глаза и разглядывая происходившее исподтишка.

Я поднялась во все свои метр восемьдесят плюс пять сантиметров каблуков и сказала:

— Сбавьте обороты, мистер Пинкус. Пока что содержание разговора с вашей дочерью является достоянием только нас четверых. Помогите ей. Уговорите Саманту сотрудничать с нами, и мы не будем заводить на нее дело.

Мистер Пинкус проворчал что-то, потом кивнул и последовал за нами в допросную, где его поджидала дочь, положив перед собой скованные наручниками руки. Отец сжал ее плечи, затем выдвинул стул и сел на него.

— Я слушаю.

— Мистер Пинкус, по ее собственному признанию, ваша дочь — наркоманка и торговец наркотиками, — сказала я. — Она была втянута в это Родни Букером, также известным как Скиталец Иисус, к данному моменту жестоко убитым. Саманта не только продавала крэк, она еще сообщила одному доверенному источнику, что знает убийц Скитальца. Она — важный свидетель, и поэтому мы ее задержали. Нам нужно, чтобы она рассказала, кто убил Букера.

— Я не верю, что она занималась распространением наркотиков, — ответил нам Пинкус. — Но если это и так, то сейчас она подобным не занимается и сама не употребляет.

— Можно считать, что все в порядке, — огрызнулась я.

— Послушайте, ее мать и я — мы вплотную ею занимаемся. Ранний комендантский час. Ни мобильника, ни компьютера. Она бесплатно работает в столовой для бездомных и может воочию убедиться, насколько тяжелой бывает жизнь, к тому же столовая находится прямо под моим офисом.

Пинкус поднял скованное запястье дочери, чтобы я смогла разглядеть ее часы.

— Это джи-пи-эс. Она не может никуда пойти, чтобы я об этом не узнал. Сэм стала сама сдержанность. Даю вам слово.

— Все, мистер Пинкус?

Саманта завыла.

— Где ваша порядочность? — выплюнул он мне в лицо. — Букер был мерзавцем. Он продавал наркотики детям, а те, в свою очередь, распространяли их среди ровесников. Не только моей дочери, но и другим девушкам. Очень многим хорошим девушкам. Мы написали на него заявление.

— Кто «мы»? — спросила я.

— Общественность Пятой улицы. Взгляните. Я подал жалобу от имени общественности в феврале, потом еще одну в марте. Еще одну в апреле. Полиция ничего не сделала. Нам было сказано: «Если у вас нет доказательств, заполните необходимую форму».

— У вас есть оружие, мистер Пинкус?

— Нет. И я прошу вас пойти на уступки. Отпустите Саманту под мою ответственность и мой надзор. Пребывание в тюрьме, даже на одну ночь, погубит ребенка.

Мы согласились отпустить девушку, предупредив мистера Пинкуса, чтобы тот не дал ей уехать из города.

Как только отец с дочерью покинули управление, мы с Конклином вернулись к своим столам и пробили имя Пинкуса по базе. На него у нас ничего не было, но кое-что Конклин все-таки обнаружил.

— У Нейла Пинкуса имеется лицензия на огнестрельное оружие, и он зарегистрировал пистолет «рем» двадцать второго калибра, — сказал Конклин, глядя на меня поверх монитора. — Грязный дешевый пистолетик для грязного дешевого адвокатишки. Этот сукин сын наврал.

Глава 85

Мы с Конклином в сопровождении еще четверых полицейских были у дверей адвокатского бюро Пинкусов в полдень. Когда нам открыли дверь, мы прошли через приемную прямиком в кабинет и вручили Нейлу Пинкусу ордер на обыск.

— Держите руки так, чтобы я могла их видеть, — приказала я.

Пинкус непонимающе моргнул:

— Что?

— Вы думали, мы не узнаем о вашем пистолете?

— Эта… вещь была украдена, — сказал Пинкус. — Я заявлял о краже. — Адвокат отпихнул кресло назад. — Я держал его здесь.

Я открыла нижний ящик стола и увидела металлическую орудийную коробку из-под пистолета. Подняв крышку, я уставилась на картонку от «Рем 2.2». Коробка была пуста.

— Вы держали эту коробку под замком?

— Нет.

— Где вы хранили патроны?

— В этом же ящике. Послушайте. Я знаю, что это нарушение, но если бы мне понадобилось оружие, то оно понадобилось бы мне срочно. Сержант, я редко открывал коробку, — сказал Пинкус. — Его могли украсть когда угодно за последние шесть месяцев. Бывает, отвернешься на миг, отвечаешь на телефонный звонок или выходишь в туалет…

Я встала перед Пинкусом и быстро пооткрывала остальные ящики стола, а Конклин проделал то же самое со столом брата Алана в соседней комнате.

Потом мы вшестером вскрыли картотечные шкафы, переворошили кладовую и заглянули под подушки старой кожаной софы. Через некоторое время братья Пинкус уселись и стали обсуждать при нас дела своих клиентов, причем столь спокойно и естественно, словно нас здесь и не было.