8 декабря 1980 года: День, когда погиб Джон Леннон - [47]

Шрифт
Интервал

Йоко связалась с Джеком Дугласом, продюсером и звукорежиссером ряда известных групп, среди которых были «Чип Трик», «Нью-Йорк Доллс», «Аэро-смит» и Пэтти Смит. В свое время он помогал «Битлз» записывать «Imagine». Дуглас сразу понял, что должен минимизировать свое влияние на новый проект Джона и Йоко; он не хотел терять ни капли его аутентичности.

В августе 1980 года началась плотная работа над пластинкой. «(Just Like) Starting Over» стала попыткой Джона и Йоко описать как радостные, так и мучительные этапы своих отношений. Песня вышла болезненной: вспоминая былую увлеченность и идеализм, они поняли, как много семей, сошедшихся в шестидесятых годах, с тех пор развалилось.

Все должно было обернуться иначе, говорилось в песне.

В самом начале тихо звенит колокольчик. Это молельный колокольчик Йоко, вроде тех, которыми в буддистских обрядах пробуждают чувство надежды.

— Похоже на начало «Mother», — сказал Джон журналу «Роллинг Стоун», — где звучит очень медленный похоронный звон. Понадобилась куча времени, чтобы от печальных церковных колоколов дойти до маленького звонкого молельного колокольчика… На мой вкус, получилась единая вещь.


«(Just Like) Starting Over» стала первым синглом с альбома. На вторую сторону поставили композицию Йоко «Kiss, Kiss, Kiss». В ней под ритм нью-вейва женщина сперва стонет в оргазме, потом просит обнять ее. Таким образом Йоко по-своему раскрывает философский посыл заглавной песни. Кроме секса, подчеркивает она, каждая женщина мечтает об искреннем прикосновении.

«Watching the Wheels» — объяснение Джона, почему он посвятил все силы семье. Все сказано прямым текстом, как будто бывший «битл» разговаривает с другом. Пускай не все понимают смысл его ухода из музыки, он во главу угла ставит те ценности, которые часто ускользают от звезд.

Поползли слухи, что Джон с Йоко над чем-то работают в студии. Молва набирала обороты, и звукозаписывающие компании стали засыпать чету предложениями о покупке прав. Теперь Ленноны могли диктовать условия, им не надо было идти ни на творческие, ни на финансовые компромиссы. В Дэвиде Геффене они видели человека, устремленного в будущее, а не цепляющегося за мутные традиции, а потому выбрали его новый лейбл.

Обложка, вслед за музыкой, должна была отражать тернистый путь их семьи. Эротический фотограф из Японии, Кисин Синояма, сделал черно-белую фотографию четы в духе работ Астрид Кирхер гамбургского периода. У себя на родине Синояму равно уважали и презирали.

Джон радовался тому, что фотограф понимает его переживания.


Чепмен размышлял, все ли в порядке с патронами. Он их столько раз гонял туда-сюда через рентген в аэропорту, а вдруг там что-то повредилось? Вот как выхватит он пистолет, и все без толку.

А если получится? Марк дрожал от возбуждения, представляя свою мрачную славу. Он бросил взгляд на фотографа Пола Гореша. Тот ведь ни черта не знает!

За последние дни Марк с Горешем близко сошлись. Оба с детства фанатели от «Битлз», и куда сильнее окружающих. Только вот Гореш сумел как-то подружиться с Джоном Ленноном. Интересно, а него получится?

Стемнело, Гореш собрался было поехать домой, в Нью-Джерси. Чепмен попросил его задержаться у Дакоты.

— Никогда не знаешь, как оно обернется, — сказал он. — Вдруг с ним что-то случится, и ты больше его не увидишь.

Гореша такое предположение озадачило.

— В каком смысле? — спросил он. — Я же постоянно вижу Леннона.

Чепмен мысленно хлопнул себя по губам. У него в кармане пистолет. Одно глупое слово, и его закуют в наручники до судьбоносного мига.

— Ну ведь правда не знаешь, — выдавил он. — Вот переедет он в Испанию, и что ты будешь делать?

Гореш пожал плечами, демонстрируя, что его такой вариант не пугает. Попрощавшись с Марком, он отправился домой.

Потом возникнет мысль, что по плану Чепмена фотограф должен был запечатлеть его поступок. Но дело в другом: в дружелюбном Гореше Марк видел возможность отвлечься от задуманного. Но тот ушел.

Человечки молчали.

Выбора не оставалось.


Прошло много лет, когда Джон, наконец, очутился в шкуре тети Мими.

Став отцом, он понял, каким тяжелым грузом ответственности было для нее воспитание племянника. Леннон был очень благодарен своей тете. Много лет назад он купил ей дом на побережье юга Англии, в графстве Дорсет. Но ее неумолимо угнетала старость. Джон решил свозить к ней Шона. Может, по пути он заглянет к Джулиану.

В выходные Леннон позвонил тете и сообщил о своих планах.

— Приезжай в любое время, — ответила она.

Они посмеялись над былыми днями и тем, как тетя отговаривала Джона от музыкальной карьеры.

— Никогда не думала, что твое бренчание выльется во что-то стоящее, — сказала она. — Но все-таки ты оказался прав.


За последние несколько лет Маккартни стал самым успешным музыкантом в современной истории — только «Yesterday» перепело больше 3500 исполнителей. В 1977 году сингл «Mull of Kintyre», где Пол под волынку воспел свое ирландское происхождение, поставил английский рекорд продаж, разошедшись тиражом больше двух миллионов. С тех пор ни один коммерческий проект не смог взять эту планку. Но Джон ему больше не завидовал. Пол позвонил, чтобы поздравить с выходом «Double Fantasy». Леннон умел различать, когда друг его подкалывает, в этот раз он говорил от чистого сердца.


Рекомендуем почитать
Императив. Беседы в Лясках

Кшиштоф Занусси (род. в 1939 г.) — выдающийся польский режиссер, сценарист и писатель, лауреат многих кинофестивалей, обладатель многочисленных призов, среди которых — премия им. Параджанова «За вклад в мировой кинематограф» Ереванского международного кинофестиваля (2005). В издательстве «Фолио» увидели свет книги К. Занусси «Час помирати» (2013), «Стратегії життя, або Як з’їсти тістечко і далі його мати» (2015), «Страта двійника» (2016). «Императив. Беседы в Лясках» — это не только воспоминания выдающегося режиссера о жизни и творчестве, о людях, с которыми он встречался, о важнейших событиях, свидетелем которых он был.


100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый

Часто, когда мы изучаем историю и вообще хоть что-то узнаем о женщинах, которые в ней участвовали, их описывают как милых, приличных и скучных паинек. Такое ощущение, что они всю жизнь только и делают, что направляют свой грустный, но прекрасный взор на свое блестящее будущее. Но в этой книге паинек вы не найдете. 100 настоящих хулиганок, которые плевали на правила и мнение других людей и меняли мир. Некоторых из них вы уже наверняка знаете (но много чего о них не слышали), а другие пока не пробились в учебники по истории.


Пазл Горенштейна. Памятник неизвестному

«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов

Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.


«Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века

Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.


Последовательный диссидент. «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой»

Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.