8 цветных психотипов: кто вы? - [9]

Начиная новое дело, Коричневый человек стремится внести в него элементы чего-то привычного и знакомого – того, что давно зарекомендовало себя с хорошей стороны (слово «рекомендовано» неслучайно является ключевым для данного вектора). Порой этих элементов «старого» оказывается так много, что становится уже непонятно: новое это дело или заново воссозданное старое.

Рисуя в воображении картины своего будущего, Коричневый составляет их в основном из фрагментов уже пережитого опыта: «Куда мы поедем отдыхать следующим летом? Наверное, туда, куда я ездил еще с родителями…»

Завязывая отношения с незнакомой фирмой, такой человек обязательно поинтересуется ее историей, прошлым опытом, а все новые предприятия, пусть даже с гениальными разработками, будут вызывать у него некоторое опасение.

Так что, говоря с Коричневым о грядущем, постарайтесь «сделать» его как можно менее пугающим. Найдите в будущем хоть какие-нибудь признаки прошлого или аналогии с тем, что уже когда-то делалось. Тогда вы просто обречены на успех.

Уже в детском возрасте Коричневые недоверчиво относятся ко всему новому в своей жизни. В это трудно поверить, но слова «Новая тема», написанные учителем на доске, снижают интеллектуальную продуктивность Коричневого ребенка на 25 %. Сами посудите: бывает ли в школе по-настоящему новая тема? Обычно это чуть дополненное знание, которое у ребенка уже есть. Так, может быть, не стоит «пугать» этими словами Коричневых детей?

Помучить и пожалеть

О следующей тенденции коричневого вектора Фрейд не зря умолчал в своей статье: слишком уж неприглядной она кажется непосвященным читателям. Коричневым людям иногда свойственно поведение, которое со стороны воспринимается как издевательство, иными словами – «психологический садизм».

Если вы, по мнению Коричневого, в чем-то провинились, то он начинает «доставать» вас своими многочисленными претензиями. Причем это давление может длиться достаточно долго: никакие оправдания неспособны смягчить вашу участь. Вы уже готовы признать: «Да, я был не прав и хочу исправить ошибку. Что я могу для этого сделать?» Но в ответ вы будете слышать одно и то же: «Ничего ты не можешь сделать, ведь ты уже сделал все не так». Подобный диалог может продолжаться часами или неделями (в семейной жизни – значительно дольше), причем без малейшего продвижения вперед. И такой сценарий возможен в любых отношениях: между мужем и женой, родителем и ребенком, начальником и подчиненным.

Женщинам (и детям) в этой ситуации иногда хочется просто расплакаться, и, как ни странно, именно в этом лежит ключик к моментальному решению проблемы. Как только Коричневый человек заметил слезы или хотя бы их предвестники, он сразу же прекращает все «издевательства» и начинает относиться к недавней жертве очень нежно и заботливо. Причем степень и длительность этой заботы прямо определяют степень и длительность мучений: чем больше помучил, тем больше пожалел. Поэтому Коричневый «садизм» имеет две фазы: «помучить» и «пожалеть».

Гораздо сложнее в этой ситуации приходится мужчинам, ведь для них слезы – не самый подходящий вариант решения конфликта.

Кстати, обычный садизм (в смысле причинения физической боли другому человеку или животному) тоже происходит из глубоких неосознанных потребностей коричневого вектора. Патологическое развитие этой черты ярко представлено в романах Маркиза Де Сада, от чьего имени и произошел современный термин «садизм». Его шокирующее произведение «120 дней Содома», экранизированное известным итальянским режиссером Пьером Паоло Пазолини, ярко показывает патологическое развитие коричневого вектора.

Интересно, что многие стоматологи (причем настоящие профессионалы), будучи яркими представителями коричневого вектора, проявляют бессознательную тягу к болевым ощущениям своих пациентов. Много лет назад, когда обезболивание применялось гораздо реже, существовала профессиональная поговорка о том, что для качественной работы дантиста ему необходимо «чувствовать “живую боль” пациента». Возможно, наши стенания в зубоврачебном кресле – это некая «плата» за выраженный коричневый вектор у стоматолога, ведь без него у врача не было бы ни особой аккуратности, ни потребности доводить все до совершенства.

То же самое относится к некоторым хирургам, равнодушным к вскрикиваниям пациентов во время перевязки: вряд ли кто-то захочет лечь на стол к хирургу, не имеющему Коричневой привычки доводить все дела до конца.

Помните фразу добрейшего доктора-хирурга Жени Лукашина из кинофильма «Ирония судьбы, или С легким паром!»: «Мне часто приходится делать людям больно, чтобы потом им жилось хорошо». Лучше и не скажешь.

Коричневые насильники не убивают своих жертв – им ведь нужна «живая боль», а не труп. Труп нужен другому вектору, о нем речь еще впереди. Кстати, Коричневые люди обычно ратуют за отмену смертной казни и замену ее пожизненной каторгой, на которой человек «будет молить бога, чтобы тот послал ему смерть».

Эта связка «сначала больно, потом хорошо» настолько глубоко заложена в коричневом векторе, что даже в отношениях с любимыми людьми они порой подсознательно начинают с причинения боли, чтобы потом раскрыть весь свой потенциал любви и нежности.