50 и одно дыхание глубже - [162]

— Ты хотел его, — шепчу и вижу подтверждение своих слов.

— Верно.

— То есть ты жаждал изуродовать моё тело под ним? — Голос дрожит.

— Отомстить за боль, которая была со мной весь день. Которую ты принесла в мою жизнь. Думал, что поможет это вырвать тебя изнутри. Облегчить своё состояние, — с отвращением произносит он.

— Но ты не сделал этого.

— Нет. Остановился, потому что не смог. Когда ты закричала, у меня кровь застыла, и что-то внутри сдавило от страха. Я…

— Ты закончил быстрее, чем планировал.

— Да.

— А обычно, как проходят такие вещи? — Сдавленно шепчу я.

— Жёстко. Девушка или парень не получает никакого наслаждения, только боль. Используются другие розги. Есть специальные, я использовал их для себя.

— У меня были… — помогаю ему восстановить полную картину того, что на самом деле происходило.

— Бил тебя так, чтобы скорее появились отметины. Двадцать пять раз, но прикладывал силу, чтобы ты чувствовала боль раз десять.

— Ты пытался обмануть самого себя и свои привычки, чтобы закончить наказание раньше, чем должно быть, — догадываюсь я, и глаза слезятся от смеси облегчения и осознания его чувств уже тогда.

— Да и мне это удалось, — подтверждает он.

— О, Ник, боже, — закрываю глаза, а моё сердце словно делает глубокий вдох, насыщая всё тело кислородом.

— Боялся притронуться к тебе. После того секса на столе, начались появляться сны, где ты снова плачешь и испытываешь боль, вместе с теми, о которых ты знаешь. Не смел тебя ударить, чтобы не искушать судьбу и своего ублюдка внутри. А сегодня потерял контроль, не смог остановиться и сейчас не понимаю, ведь хотел сказать тебе, что больше никогда не возьму в руки девайс. Если тебе не нужен, то уйду. А вышло всё так, что на моих глазах ты испытала сабспейс. Отчётливо увидел, насколько твоё тело отвечает под моими ударами. Насладился. Каждой секундой, но так не должно быть.

Пока он говорит, открываю глаза, стирая слёзы.

— Нет, — подаю голос и заставляю посмотреть на меня. — Отчего не должно, Николас?

— Ты не поняла, что мне понравилось тогда наказывать? — Зло рычит он.

— Поняла. Но бить тебе не понравилось так, как ты делал. Не понравилась кровь, хотя ты обожал это. Тебе понравился факт подчинения. Моего. И мне это нравится. Схожу с ума, когда ты приказываешь мне. Дрожу, и возбуждаюсь от твоей ревности, от твоей ярости и тебя. Ты был собой сегодня. Не тем, кого выдумал, чтобы побороть прошлое. А тем, кто должен был появиться и вытащить нас обоих на свет. И я видела его. В твоих руках видела, а другого не хочу. Так не сдерживай себя, научи меня, как правильно принимать новую особенность твоей многогранной личности, — шепчу, дотрагиваясь до его лица.

— Мишель, ты не можешь быть Нижней. И ты боишься этого…

— Нет. Послушай же. Пойми меня, — мотая головой, приподнимаюсь и сажусь на колени, обхватывая его лицо руками. — Боль бывает разной. Раньше я думала, что она однородна. Но ты показал мне, насколько я ошибалась. Теренс причинил мне насильственную боль, несколько раз ударил головой, спиной. Он хотел увечий. Но ты… твоя боль, ты даришь мне новый мир, который отвергала, фыркала, потому что боялась признаться, что мне необходим Мастер. Когда я была в этом состоянии, во мне не было страха, не было переживаний, словно летела куда-то. Потом падала и знала, была уверена, что подхватишь. И обратной дороги нет, Ник. Твоя сущность даёт о себе знать. Отвергать ты её больше не можешь. Так я готова, открой мне свой мир.

— Мишель. Этого хочу больше всего, — обхватывает мои руки, прикасаясь губами к моей ладони.

— Так что тебя останавливает?

— Боюсь причинить тебе не ту боль. Боюсь, что уйдёшь навсегда от меня, когда садист возьмёт вверх. Лучше терпеть…

— Нет. Не лучше. Нам нравится одно и то же. Но я неопытна, а у тебя за плечами багаж знаний. Ты не садист, — качаю головой, вглядываясь в его глаза.

— Я буду контролировать себя. Обещаю. Ты права, ощутив вновь эту власть над тобой и твоим наслаждением, увидев, как ты кончаешь для меня, не смогу остановиться. Заберу тебя с собой, но рабыней ты никогда не будешь. Нам придётся учиться обоим. Никакой крови, я хочу видеть тебя вот такую и ревновать. Каждый час и каждую минуту обдумывать, что сделаю с тобой. Как накажу тебя и засну рядом. Хотя с утра у меня были другие планы. Но ты, чёрт возьми, ты… хочу трахать тебя. Трахать так, чтобы ты не могла ходить и носить эти вульгарные платья. Никогда. Поняла меня? Только со мной ты имеешь право носить то, что меня возбуждает.

— Так трахай, потому что у меня развилась неприязнь к приторному и слишком сладенькому сексу, — улыбаюсь, когда он прижимается ко мне лбом.

— Чёрт, я так скучал по тебе, — обнимает меня, а я плачу от счастья.

— С ума сходила. Словно часть оторвали. Но ты игнорировал меня, — хлюпаю носом, вдыхая аромат его кожи, ещё хранящей запах одеколона.

— Нет. Мне необходимо было остыть и подумать, — отодвигается от меня. — Но мне не дали времени всё уложить в голове. Много работы и проблем. Хотя признаю, обижался.

— Ник, — смеюсь я, и он улыбается.

— Так я снова Ник? — Приподнимает бровь, заправляя за моё ухо прядь волос.