50 и одно дыхание глубже - [143]

— А Люси? — Интересуюсь я.

— Не общался с ней, да и не хочу. Избалованная вниманием своей семьи, особенно Николасом. Когда что-то не нравится, то угрожает братом. Когда что-то хочет, то просит у него. А он ей потакает во всём… хм, кроме последней встречи. Истеричка, одним словом, и никто ей ничего не говорит. Проще не трогать, иначе… будет как с Райли, — хмыкает он.

— А что было с Райли? — хмурюсь я.

— Насколько я знаю, по словам Пирса и жены, когда Люсинде было шестнадцать или пятнадцать, она что-то сделала и чуть не рассорила ребят. А потом выяснилось, что она беременна. И тут тоже сошло всё с рук, брат помог. Райли ненавидит её, старается всем видом показать, как к ней относится. Она ему отвечает тем же.

— Она пыталась развести их? Разрушить дружбу? — Уточняю я.

— Да. Выходит, что так, но это было давно, и никто точно не знает, что произошло, кроме них самих.

— Ясно. Спасибо, Дэйв, — улыбаясь ему, подхватываю сумку и фотоаппарат.

— Мишель, — он хватает меня за локоть, останавливая и заставляя поднять на него голову. — Я не могу с точностью ответить, насколько сложны отношения в их семье. Но будь осторожна. Николас и ты очень гармоничны, и мне бы хотелось, чтобы у вас всё сложилось.

— Спасибо, — только и могу сказать, когда он отпускает меня. — До завтра.

В ответ только тяжёлый вздох и я, закрывая дверь, пролетаю по этажу и спускаюсь на первый этаж.

Помню, как Райли отзывался о Люси, а после слов Дэйва полностью уверилась, что она хочет Николаса только для себя. И неважно, кто будет с ним, мужчина или женщина. Хотя женщину она опасается глубже, чем мужчину. Ведь я забираю не только её брата, но и его сердце, решения, внимание полностью. Когда мужчина вроде Райли, претендует только на дружбу, я же жажду любви. Полной. Безумной. Долгой. Живой.

Забираю свой заработок и сажусь в машину. Достаю из сумки телефон, снимая блокировку, перебираю кнопкой контакты. Не думая, а лишь желая погрузиться и разобраться с собой и проблемами Николаса, нажимаю на один из номеров. Прикладывая телефон к уху, слушаю гудки, а затем мужской голос отвечает мне:

— Райли Вуд, слушаю вас.

— Привет. Это Мишель, — отзываюсь я.

Только шум раздаётся из динамика, громкие голоса, а затем всё стихает.

— Мишель? Какого чёрта ты звонишь мне? — Зло шипит он.

— Что у тебя случилось с Люси? — Требовательно спрашиваю я.

— Слушай, я устал от ваших разборок с Николасом. Больше в них не лезу и…

— Ответь. Почему ты так её ненавидишь? Что она сделала тебе? Почему ваши пути с Николасом чуть не разошлись? — Перебивая его, настаиваю на разговоре.

— Чёрт, — тяжёлый вздох летит с того конца телефонного провода. — Кто сказал тебе об этом? И это давнее… не хочу. Всё в прошлом.

— Райли. Прошу тебя, помоги мне понять, насколько она жаждет его как мужчину. Я не говорю о брате, потому что её зависимость больная и приравнивается к инцесту. Она не любит его, как сестра, а хочет, как женщина. Так помоги мне, потому что меня уверяют, что он ненормальный. А я не верю, хочу спасти его, вытащить обратно. Она… эта сука его толкнула в тему, поощряла, и сейчас же, когда между нами разногласия, она вновь может забрать его. Не дай мне потерять Николаса. Пожалуйста, — яд перемешивается с отчаянием, и пока шепчу последние слова, слышу на том конце приглушённый стон.

— Было время, я подсел на наркотики, и под кафом мне было всё равно, что делаю и с кем делаю. Летом вернулся в Торонто, пагубная привычка прилетела со мной. Николас первым заметил изменения во мне, и пытался докопаться до истины. Я избегал его, тогда и появилась Люси. Ходила за мной, признавалась в любви, помогала даже достать наркотики. Сидела рядом со мной, мы трахались с ней, когда меня уносил кайф. Она не была уже девственницей, о чём прямо сказала мне. Месяц таких встреч, и я не помню как, но оказался в их доме. Громкий крик Николаса, его кулаки, он избил меня за это, обещал посадить за то, что использовал его сестру. Нас разняли родители, меня отвезли в больницу, где у меня началась ломка. Люси пробралась ко мне и принесла дозу, в то же время пришёл Николас, следил за ней. Снова скандал, он ненавидел меня, и обещал убить после того, как она крикнула, что беременна от меня. С тех пор начался ад, меня обещали затаскать по судам, а я всегда предохранялся. Хотя именно в моменты употребления наркотиков не мог ответить даже самому себе, был ли я защищён. Ругались, чуть ли не каждый день, меня заставляли жениться, Николас снова порывался ударить меня. В один из таких дней я заметил невероятно довольное лицо Люси. Она не пыталась скрыть торжество, когда услышала, как он сказал мне, что ни о какой дружбе и речи не может быть. Это насторожило меня, ведь после этого инцидента она пропала. Больше не таскалась за мной, полностью отдав внимание другу. Я пошёл к нему и поставил условие, если она сделает тест на ДНК, и он подтвердит — ребёнок мой, то женюсь. Если нет, то нет. Люси кричала, обвиняла меня, обещала рассказать о моей наркотической зависимости родителям. Николас потащил её к врачу, и там сделали ДНК. Ребёнок был не мой. Мы снова стали дружить, и он вытащил меня из того ада, как извинение за его поведение.