402 метра - [20]

Его глаза удивленно округлились, а густые, кустистые брови встали дыбом. Первые секунды он не мог поверить своим ушам, а, поверив, не мог понять и это. Сорок тысяч евро! Он, честный опер уголовного розыска, со своей копеечной зарплатой мог только мечтать о том, чтобы когда-нибудь накопить на самую простую подержанную "десятку", а идея вложить в нее еще две-три таких же машины казалась менту не просто дикой — такая мысль даже и не приходила в его голову!

— Вот ни-и-и-чего себе, — присвистнул Дима. — И все же… Таня твоя у них. Грохнуть — и жить спокойно. Зачем им твоя машина?

Назвать мою крошку "ведром" у опера больше язык не поворачивался. Но вопрос он задал хороший. Ответа у меня было два: развести руками или пожать плечами. Подумав, я выбрал второй.

— Понятно, — кивнул капитан, меряя шагами кухню. — Понятно. А, может, припомнишь что-нибудь необычное, произошедшее в последнее время, странное? Оп! — милиционер резко остановился посреди своего пути, не дойдя до стены шагов пять. — Из Казахстана к тебе кто-нибудь приезжал?

— Почему ты спрашиваешь? — насторожился я.

— Погранцы недели три назад задержали на границе машину типа твоей. Нет, та, конечно, поскромнее была. "Девяносто девятая" переделенная, ценой баксов двадцать. Ее в Свердловске подрезали, собирались в Казахстане скинуть. Не вышло, — усмехнулся опер.

— В Казахстане? — рассмеялся я. — Продать? У кого там такие деньги есть?

— Нет, Саша, — погрозил пальцем Собакин. — Ты не прав. Население страны со столь обширными конопляными полями просто не может жить в нищете.

Разумеется! Этот момент я упустил. Откопав в кармане сотку, я нашел в телефонной книге номер справочного бюро.

— Сашка, привет, — ответил Паша после череды гудков.

Конечно, он. Кто еще? Кто еще, кроме президента Любительской Лиги Автоспорта может обладать информацией о казахстанском дрэгстере? Я не знаю, досье он там ведет, или как, но Паша всегда знал все и про всех. Оставалось надеяться, что данный случай — не исключение.

— Привет, привет, — поздоровался я. — Ты залетного этого знаешь?

— Какого? А, понял тебя. Кстати, поздравляю, классно ты вчера…

— Паша, времени нет, — оборвал его я. — Так знаешь?

Еще одна положительная черта президента ЛЛАС — он никогда не задет ненужных вопросов типа "зачем?".

— Нет, не знаю, — огорчил меня Паша. — Он тебе сильно нужен?

— До рези в яйцах, — буркнул я. — А что?

— Спроси у Лены. Она с ним и в этот раз общалась и в прошлый.

— В прошлый? — насторожился я.

— Да, он около месяца назад здесь был. Проездом. В Е-бург, кажется, собирался…

— Пашка! — воскликнул я. — Спасибо тебе огромное. Не представляешь, как выручил.

По датам все сходится. Месяц назад он был в Екатеринбурге, спустя неделю на границе появляется угнанная оттуда 21099, теперь он здесь, и кому-то сильно нужная моя крошка. Вывод очевиден.

Нельзя, правда, сказать, что ситуация прояснилась. Просто из одного тупика я подошел к другому. Лена, конечно, дура дурой, но в настоящий момент она — единственная зацепка. Жаль, что именно вчера я свой язык не сдержал. Память у нее, вообще, не ахти, но зло Лена помнит подолгу. Сомневаюсь, что теперь девушка мне поможет. В любом случае, гадать нечего. Есть только один способ выяснить.

— Димарик, поехали, — вскочил я.

— Куда?

— Скоро узнаешь, поехали.

— Ты со своим "скоро узнаешь" заколебал уже, — проворчал капитан.

Но куда он денется с подводной лодки? Мы прыгнули в Pagero, и, выжимая из джипа все возможное, понеслись на работу к Лене. Конечно, на работу, куда еще? Не всем повезло работать на своего отчима, а отдельным субъектам, обделенным мозгами, в этом смысле везло еще меньше. Девушка работала менеджером в туристическом агентстве, и, держали ее тем не за выдающиеся способности, а за выдающиеся прелести, за которые (это знали все) частенько держался директор того агентства.

Охранник у дверей офиса окинул нас удивленным взглядом. Еще бы! Если судить по нашему растрепанному виду, то вояж не только в Египет, но и в Саратов нам не по карману. С прикидом контрастировал огромный букет ярко-алых роз, цена которого была больше, чем зарплата того же охранника за полгода.

— Я с тобой не разговариваю, — буркнула Лена, завидев меня, и поспешно уткнулась в стоящий на столе монитор, делая вид, что чертовски занята.

Фокус не удался даже не потому, что я прекрасно ее знал — нет. Работе девушки сильно мешал штекер силового кабеля дисплея, свисающий со столешницы.

— Я же сказала, что занята, — процедила она сквозь зубы, ожесточенно долбя по клавиатуре.

— Лена, солнышко, — с чувством произнес я, выкладывая поверх клавиатуры букет роз. — Извини меня, пожалуйста. Я был очень неправ, сболтнул не подумав. Мне очень нужна твоя помощь.

— Так прощения не просят, — ответила девушка, смягчившись.

— А как просят? — поинтересовался я.

— На коленях.

— А хо-хо ни хо-хо? — буркнул я.

Слава Богу, последней фразы Лена не расслышала. Иначе плакали бы все старания горючими слезами. Но так унижаться перед этой дурой я тоже не мог. Вообще, ситуация забрела в очередной, какой уже по счету, тупик. Стану тряпкой — спасу свою девочку, останусь мужиком — Таня погибнет. Побродив мыслями по закоулкам своего мозга, я понял, что другого выхода, все же, нет. Взяв со стола две папки, я бросил их на пол. Прощение прощением, а джинсы марать не хотелось. Дима тактично отвернулся, сделав вид, что его заинтересовала фотография Эйфелевой башни, висящая на стене.