40 лет Санкт-Петербургской типологической школе - [90]
• С одной стороны, неслучайно во многих языках различные залоги — в широком смысле, т. е. как суперкатегория — маркируются одними и теми же показателями. Например, [Shibatani 1985: 826–830] и [Haspelmath 1990: 33–34] показывают, что маркер пассива часто выражает также 1) рефлексив, 2) реципрок, 3) результатив, 4) возвратный каузатив, 5) декаузатив, 6) потенциальный пассив, 7) бессубъектный суппрессив, 8) безобъектный суппрессив и 9) почтительность. Мы видим, что практически любые залоговые значения могут быть «слиты», т. е. нагружены на один и тот же показатель.
• С другой стороны, во многих языках граммемы залога как суперкатегории не сочетаются друг с другом (в пределах словоформы), т. е. являются взаимоисключающими, как это и требуется для граммем одной категории.
Чтобы учесть подобные противоречивые свойства залогов, я предлагаю следующее решение:
В теoрии следует быть экстремистом — фанатиком всех наблюдаемых и мыслимых различий. Следовательно, теоретически мы должны признать существование четырех залоговых категорий, как это показано выше. Подобная формальная схема обеспечивает удобство сопоставления конкретных залогов в конкретных языках.
На практике, однако, — т. е. описывая залоги в языке L — лучше следовать наиболее умеренному подходу и учитывать только те различия и противопоставления, которые реально встречаются в L. Так, например, во фанцузском языке пассив и рефлексив не комбинируются друг с другом, что позволяет нам усматривать здесь одну категорию залога с шестью граммемами:
1) «актив»:
Alain a écrit cette lettre
«Ален написал это письмо».
2) «полный повышающий пассив»:
La lettre a été écrite par Alain
«Письмо было написано Аленом».
3) «полный понижающий пассив»:
Il a été procédé à l'interrogatoire par le commisaire de la police
букв. «Было приступлено к допросу комиссаром полиции».
4) «частичный понижающий пассив»:
De telles lettres s'écrivent souvent
«Такие письма пишутся часто».
5) «прямой рефлексив»:
Alain se rase
«Ален бреется».
6) «косвенный рефлексив»:
Alain se parle
«Ален говорит сам с собой».
Однако литовский и польский языки, где бессубъектный суппрессив и рефлексив комбинируются, должны описываться иначе: в них усматриваются по две (под)категории залога: залог1 с граммемами «актив» ~ «пассив» ~ «суппрессив»; и залог2, где противопоставляются «не-рефлексив» ~ «рефлексив» (если угодно, возможно переименование этих подкатегорий: залог и рефлексив). В португальском языке, напротив, повышающий пассив и суппрессив должны считаться граммемами двух разных категорий (ср. (19)); и т. д.
7. Отличать и не смешивать!
Необходимо отличать: моголя от Гоголя, Гоголя от Гегеля, Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от кабеля, кабеля от кобеля… и т. д.
(марксистско-советский постулат)
Чтобы обеспечить достаточную глубину предлагаемой картины залогов, целесообразно противопоставить залог двум типам категорий:
• с одной стороны, категориям, меняющим диатезу, но меняющим и пропозициональное значение глагола;
• с другой стороны, категориям, не меняющим пропозициональное значение глагола, но не меняющим и диатезу.
Категории обоих типов залогами, разумеется, не являются.
Грамматические[46] категории, граммемы которых изменяют диатезу глагола в точности как залоги, но при этом изменяют и его пропозициональное значение, довольно распространены и нередко трактуются как залоги, что приводит к многочисленным логическим трудностям.
Такие категории либо повышают валентность глагола, т. е. добавляют Сем-актант; либо понижают валентность глагола, т. е. отнимают Сем-актант.
Категории, добавляющие Сем-актант. Я упомяну здесь два класса таких категорий: каузативы и аппликативы. Рассмотрим глагол со смыслом «X делает Y».
• Каузатив добавляет смысл «Z каузирует, что…» и очевидный СемА — Каузатора, который становится СемА 1 (вызывая тем самым сдвиг всех остальных актантов глагола). На поверхности этот новый актант выражается подлежащим.
• Аппликатив добавляет смысл «… вовлекая Z…» и очевидный СемА — Бенефициант, который (обычно) становится СемА 2 (вызывая тем самым сдвиг остальных актантов глагола). На поверхности этот новый актант выражается прямым дополнением.
Категории, отнимающие Сем-актант. В качестве примера подобной категории я приведу декаузатив, Пусть имеется глагол со смыслом «Z каузирует, что X Р-ет». Граммема декаузатива имеет отрицательный смысл: что-то вроде «-каузировать»; ее прибавление к смыслу глагола равноценно вычитанию смысла «каузировать», так что из «Z каузирует, что X Р-ет» получается «X Р-ет». Например:
Монография посвящена манипулятивному использованию слов в текстах российских средств массовой информации. Для иллюстрации дискурсивных процессов представлены и проанализированы многочисленные примеры.
Книга отражает результаты диссертационного исследования, основанного на материале богатейших зарубежных архивов. Адресована специалистам в области языка прессы, языка и культуры русского зарубежья и всем, кто интересуется историей русской эмиграции первой волны. Издается в авторской редакции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Верните Себе Здравомыслие» – это книга, которая объясняет базовые положения общей семантики более простым, кратким и доступным языком в сравнении с 900-страничной формулировкой Альфреда Коржибски – Science and Sanity, а также даёт множество полезных и простых рекомендаций для практики и применения принципов Общей Семантики в повседневной жизни. Рекомендована к прочтению всем интересующимся данной дисциплиной, а также тем, кто желает приобрести новые навыки решения жизненных проблем. Третье издание.
Словарь, созданный русскими и итальянскими специалистами, знакомит читателей с новыми словами, их различными значениями и оттенками, а также случаями употребления, которые можно активно использовать в повседневной жизни.Более 1000 слов и текстовых примеров, позволяющих раскрыть особенности синтаксиса современного итальянского языка.
Книга представляет собой научный труд в популярном, доступном изложении. В ней рассказывается о библейских фразеологизмах (образных выражениях, пословицах, поговорках, афоризмах, крылатых изречениях) и библеизмах – словах в русском и других европейских языках, а также об отражении библейских образов, сюжетов, идей, правовых и морально – этических норм и воззрений древнего Востока в культуре народов, исповедующих христианскую религию. Особое внимание уделяется русской национальной культуре: использованию библейских слов и выражений в русском языке, в художественной и публицистической литературе, в изобразительном и музыкальном искусстве.Для гуманитариев разных специализаций: филологов, историков, культурологов, искусствоведов, школьных учителей, преподающих основы христианской (православной) культуры, а также для самого широкого круга читателей, интересующихся историей русского языка и культурой русского и европейских народов.Книга создана на кафедре общего и русского языкознания филологического факультета Российского университета дружбы народов (РУДН) при поддержке Российского государственного научного фонда (РГНФ).