4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник) - [6]

— Вряд ли мои командиры согласятся с этим, сэр.

— Я замолвлю за вас словечко, Шарп. Впрочем, если мне не удастся догнать этого призрака, вряд ли к моим словам прислушаются.

— Удастся, сэр, не сомневайтесь.

— Хотелось бы верить, хотя этот корабль — чертовски шустрая бестия! Как все французские корабли. Видит бог, эти ублюдки не умеют с ними управляться, но уж строить их научились на славу! Французские корабли словно француженки. Прекрасные, быстрые, но безнадежно ветреные. Еще горчицы? — Чейз передал кувшинчик через стол, затем бросил взгляд на гавань и потрепал по загривку тощего черного котенка. — Превосходный кофе, — заметил капитан, затем рукой показал в сторону моря. — А вон и ваша «Каллиопа».

Шарп вгляделся в даль, но никакой «Каллиопы» не увидел — на рейде стояло множество кораблей, а вблизи гавань кишела лодками, баркасами и рыболовными суденышками.

— Сушит свои марсели, — пояснил капитан, и Шарп заметил, что один из дальних кораблей развернул верхние паруса.

Впрочем, на таком расстоянии судно ничем не отличалось от дюжины кораблей Ост-Индской компании, которые предпочитали сбиваться в целые флотилии, чтобы обезопасить себя от нападения каперов, рыскавших по просторам Индийского океана. С берега суда можно было принять за военные корабли — на их массивных корпусах чередовались полосы черной и белой краски, словно за бортами скрывались пушки, но эта уловка не обманула бы и капитана самого распоследнего капера. Эти корабли, чьи трюмы ломились от богатств Индии, были самыми лакомыми кусочками для корсаров и французов. Их захват мог обеспечить смельчакам безбедную жизнь до гробовой доски.

— А где ваш корабль, сэр? — спросил Шарп.

— Отсюда не видно, — отвечал Чейз. — Он перевернут на отмели у дальней оконечности Слоновьего острова.

— Перевернут?

— Лежит на боку, чтобы мы могли почистить ему брюхо.

— А как его имя?

Казалось, капитан сконфузился:

— «Пуссель».

— Похоже на французский.

— Это и есть по-французски, Шарп. Означает девственницу. — В ответ на ухмылку Шарпа Чейз сделал вид, что оскорбился. — Неужели вы не слышали об Орлеанской девственнице? — спросил он.

— Нет, сэр.

— Была такая дева Жанна д’Арк из Орлеана, Шарп. Корабль назван в ее честь. Надеюсь, судьба Жанны минует его и корабль не зажарят живьем.

— А зачем вы назвали корабль именем француженки? — спросил Шарп.

— Лягушатники назвали. До того как Нельсон захватил его на Ниле, это был французский корабль. Обычно имя захваченному кораблю не меняют, если только оно не звучит совсем уж отвратительно. На Ниле Нельсон захватил еще «Франклин» — восьмидесятипушечный парусник дивной красы, но флот не мог позволить, чтобы корабль носил имя презренного предателя-янки, вот судно и обозвали «Канопусом». А моей шустрой красотке оставили старое имечко. О нет, господи, только не это! — Капитан привстал и всмотрелся в дорогу. — Вот черт!

Напротив ворот остановилась открытая коляска. Доселе такой приветливый, Чейз помрачнел.

В открытой коляске с кучером-индусом в желто-черной ливрее сидели господин и дама. Два индуса-лакея открыли дверцу и опустили ступеньки. Джентльмен средних лет, в светлом парусиновом сюртуке, вышел из коляски. Нищий, опираясь на короткий костыль и грубую культю, тут же устремился за милостыней, но лакей остановил его резким пинком, а кучер хлестнул кнутом. Джентльмен напомнил Шарпу сэра Артура Уэлсли. Возможно, виной тому были крупный нос и высокомерное выражение лица или исходящая от незнакомца аура власти и привилегированности.

— Лорд Уильям Хейл. — Чейз с неприязнью выговаривал каждый слог.

— Никогда не слыхал о таком.

— Он из Контрольного совета, — объяснил Чейз и, когда Шарп удивленно поднял бровь, продолжил: — Шестеро, которым правительство поручило следить, чтобы никто не вздумал надуть Ост-Индскую компанию. Или, если таковое случится, чтобы вину не возложили на правительство. — Капитан с кислой миной смотрел, как джентльмен разговаривает с дамой, сидящей в коляске. — А это его жена. Они плыли со мной из Калькутты, а значит, будут возвращаться с тем же конвоем, что и вы. Молитесь, чтобы они не оказались вместе с вами на «Каллиопе».

Седины лорда Уильяма заставили Шарпа предположить, что жена его тоже немолода. Однако, когда дама опустила солнечный зонтик, у Шарпа перехватило дыхание. Бледное и тонкое юное лицо поражало красотой и печалью. Шарп зачарованно уставился на красавицу.

Чейз улыбнулся:

— Урожденная Грейс де Лавер Гуд, третья дочь графа Селби. Лет на двадцать моложе мужа, но так же холодна и неприветлива.

Шарп не мог оторвать от женщины глаз, ибо она была удивительно хороша! Лицо цвета слоновой кости с резкими чертами, обрамленное черными локонами. Наверняка служанка ее светлости битый час укладывала волосы госпожи, чтобы создать это впечатление простоты и безыскусности. Дама не улыбалась, а молча и равнодушно внимала словам мужа.

— Она кажется скорее печальной, чем холодной, — возразил Шарп.

Чейза позабавило замечание Шарпа.

— О чем ей печалиться? Ее светлости повезло родиться красавицей, муж богат, умен и честолюбив. Быть ей женой премьер-министра, если лорд Уильям не оступится на пути к славе, а поступь у него легка и осторожна, как у кота.