3001: Последняя Одиссея - [6]

— Нет, но я могу предполагать, что оно означает.

Пул настолько приспособился к низкой гравитации, что длинные шаги, которые он делал, казались совершенно нормальными. Половина g, как он оценил — ровно столько, чтобы создать ощущение комфорта. Во время прогулки они встретили всего несколько человек, абсолютно незнакомых, но каждый из них улыбнулся им, узнавая. В настоящее время, самодовольно сказал себе Пул, я должен быть одной из самых известных личностей в этом мире. Это должно мне здорово помочь, когда я решу, что делать с остальной частью моей жизни. Впереди, если верить Андерсону, по крайней мере, еще целое столетие.

Коридор, по которому они шли, был совершенно непримечателен за исключением случайным образом пронумерованных дверей, каждая из которых была снабжена одной из универсальных распознающих панелей. Пул прошел за Индрой около двухсот метров, когда внезапно остановился, потрясенный, потому что до него дошло нечто, очевидное даже слепому.

— Эта космическая станция должна быть гигантской! — воскликнул он. Индра улыбнулась.

— Вам больше нечего сказать? Вы не заметили чего-нибудь еще?

— Ничего, — произнес он рассеянно. Он все еще пытался оценить масштаб этой конструкции, когда возник еще один сюрприз. Кто в состоянии вообразить себе настолько большую космическую станцию, чтобы она могла похвастаться подземкой — правда, миниатюрной, с единственным маленьким вагончиком, способным вместить всего дюжину пассажиров?

— Смотровой зал три, — скомандовала Индра, и они начали удаляться от терминала, бесшумно и стремительно набирая скорость.

Пул сверил время на сложном браслете, чьи функции он пока изучил не до конца. Некоторой неожиданностью стало то, что весь мир теперь перешел на Универсальное Время: запутывающая мозаика часовых поясов была уничтожена с появлением глобальных коммуникаций. Об этом было много разговоров, начиная с двадцать первого столетия, и даже были предложения по замене солнечного на сидерическое время. Тогда, в течение года, Солнце должно было двигаться по часовой стрелке, фиксируя время, когда оно взошло шестью месяцами ранее.

Однако, из этого предложения "равного времени по солнцу" ничего не вышло, так же как и из большего количества вопиющих попыток преобразовать календарь. Эта специфическая работа, как было цинично предложено, должна подождать серьезного прогресса в технологии. Тогда однажды, несомненно, одна из незначительных ошибок Бога будет исправлена, и земную орбиту изменят таким образом, чтобы в каждом году было двенадцать месяцев ровно по тридцать дней в каждом.

Насколько Пул мог судить по скорости и прошедшему времени, они должны были пропутешествовать по крайней мере три километра до того момента, когда вагончик тихо остановился, двери открылись, и мягкий голос автомата произнес: "Желаю вам хорошего обзора. Сегодня покрытие облаками тридцать пять процентов".

Наконец-то мы находимся около внешней стены, подумал Пул. Но была еще одна загадка — несмотря на расстояние, которое они преодолели, ни сила, ни направление гравитации не изменились! Он не мог вообразить себе настолько огромную вращающуюся космическую станцию, чтобы g-вектор не был бы изменен таким перемещением… может быть он, в конце концов, действительно находится на какой-то планете? Но он ощущал себя легче — намного легче, чем на любом другом населенном мире в Солнечной Системе.

Когда внешняя дверь терминала открылась, и Пул вошел в маленький тамбур, то понял, что действительно находится в космосе. Но где же тогда скафандры? Он огляделся с тревогой: находиться так близко к вакууму, голому и незащищенному, было против всех его инстинктов. Одного опыта было достаточно…

— Мы почти пришли, — сказала Индра.

Последняя дверь открылась, и он посмотрел в абсолютную черноту космоса через огромное окно, которое было изогнуто в вертикальном и горизонтальном направлениях. Он ощущал себя золотой рыбкой в круглом аквариуме и надеялся, что проектировщики этой смелой разработки точно знали, что делали. Вероятно, строительные материалы у них были значительно лучше, чем те, которые существовали в его время.

Хотя снаружи должны были сиять звезды, его привыкшие к свету глаза не видели ничего, кроме черной пустоты за пределами большого окна. Когда он решил подойти к нему поближе, чтобы расширить поле обзора, Индра задержала его и указала прямо вперед.

— Будьте осторожны, — сказала она, — вы такого еще не видели…

Пул моргнул и уставился в ночь. Конечно, это должно быть иллюзией —небеса запрещают абсолютно прямые трещины в окне…

Он повернул голову сначала в одну сторону, потом в другую. Нет, она была реальна. Но чем же это могло быть? Он вспомнил определение Евклида: "Обман имеет длину, но не имеет толщины".

Когда он вгляделся попристальней, то увидел световую нить, занимающую всю высоту окна и, очевидно, продолжующуюся вне поля зрения выше и ниже, настолько одномерную, что к ней даже нельзя было бы применить слово "толщина". Однако, она не была полностью лишена структуры; на всей ее длине через нерегулярные интервалы были видны ярко блестевшие пятна, подобно каплям воды на паутине.