300 спартанцев - [67]
Они сели за трапезу, которая состояла из куска холодной баранины, ячменной лепёшки, молока и овечьего сыра. Посол Ксеркса дожидался ответа во дворе, с изумлением разглядывая царя Леонида и обычные приготовления спартанцев к бою.
Леонид уже заканчивал свой нехитрый завтрак, как его взгляд привлекла фигура Симонида, склонённая над могилой погибших воинов, которых они вчера похоронили. На могиле лежала плита, которую поэт приказал каменотёсам изготовить за ночь. Леонид подошёл и прочитал:
— Спасибо, — прошептал Леонид, пожав поэту руку.
— Это мой долг, иначе — зачем я здесь нужен? — ответил тихо поэт.
Наступило время заняться письмом. Леониду принесли вощёные таблички, и он склонился над посланием.
Демарата опять утром вызвали к Ксерксу.
— Леонид прислал ответ. Сейчас мы увидим, кто из нас был прав вчера.
С этими словами Ксеркс разрезал тесёмки и протянул дощечки Демарату. Тот взял их с внутренним трепетом и чувством почти суеверного благоговения. Не читая, он не сомневался в ответе спартанского царя.
Тем временем Ксеркс стал подробно расспрашивать посланца о том, что он видел в стане эллинов. Не заметил ли он признаков уныния или разногласий.
Перс поведал царю всё, что ему удалось узнать. Более всего его удивило, что спартанцы перед боем тщательно расчёсывали свои длинные волосы и украшали головы венками.
— Не безумный ли это народ, Демарат? — рассмеялся Ксеркс. — Они готовятся к бою, будто бы собираются пировать!
— Они и в самом деле готовятся к пиршеству, только пировать там будут вороны и другие хищные птицы, — мрачно заметил спартанец. — Что тебя так рассмешило, Ксеркс? Эти люди пришли сюда сражаться с нами. Таков у них обычай: всякий раз, когда они готовятся к смертному бою, они украшают головы венками.
Демарат склонился над табличками. Он прочёл вслух короткое послание Леонида:
«Если бы ты, царь Азии, понимал, в чём состоят истинные блага жизни, ты не стал бы домогаться чужих владений. Я же предпочитаю умереть за Элладу, чем единолично властвовать над ней».
— Ты оказался прав, — сказал Демарату Ксеркс после долгого молчания, — мне очень жаль. Я бы предпочёл иметь Леонида в числе своих друзей и соратников, но если он непреклонен к милостивым речам, мы будем говорить с ним так, как подобает обращаться повелителю Востока с дерзким мятежником.
Ксеркс велел отослать в стан греков высокомерное письмо, полное угроз и предупреждений, к чему ведёт непокорность и строптивость. В письме он приказывал Леониду немедленно сдать оружие.
Леонид кратко, по-спартански ответил ему: «Приди и возьми».
Взбешённый Ксеркс велел позвать Гидарна. Сегодня он решил пустить в ход свою самую элитную часть войска — гвардию «бессмертных».
«Увидим, как они заговорят теперь. Вчера они бились с мидянами и кассиями, они ещё не изведали силы удара персидского воина, покорившего весь мир», — подумал про себя Ксеркс.
На одной из отдалённых скал установили золотой трон с навесом. Царь желал лично наблюдать за ходом битвы.
«Бессмертные» выстроились в ряд, устремив глаза на своего повелителя. Ксеркс отдал команду начать наступление. Отборные персидские части ринулись в бой. На этот раз Леонид решил не подпускать персов близко к стене. Он вывел отряд в четыреста человек за стену и там ожидал приближения гвардии «бессмертных». Он узнал их по жёлтым тюрбанам и жёлтым сапогам. Прикрываясь прямоугольными щитами, которые имели выемки посередине, «бессмертные» шли монолитной стеной, щетинясь копьями. Спартанцы спокойно, не дрогнув, ожидали их приближения.
Гидарн вышел вперёд и сделал знак рукой Леониду, чтобы он вышел ему навстречу. Спартанский царь сделал десять шагов вперёд. Он был в досягаемости персидских лучников и копьеносцев, но ему было известно благородство персов.
— Леонид, — обратился к нему Гидарн, — прежде чем мы скрестим мечи, я хочу в последний раз передать тебе обращение нашего повелителя. Вам не на что рассчитывать, вы обречены. Сдавайте оружие!
— Приди и возьми, — повторил свой краткий утренний ответ Леонид.
— Биться с противником, который сильнее тебя в сотни, тысячи раз, — знак безрассудства, а не доблести. У нас одних только лучников столько, что стоит им выпустить всем одновременно по одной стреле — солнце затмится.
— Тем лучше, значит, мы будем сражаться в тени, — невозмутимо ответил Леонид.
Фессалийский толмач перевёл слова спартанца. Гидарн побагровел и, круто повернувшись, пошёл назад к своему строю. Обе стороны протрубили к бою.
дружно запели спартанцы боевую песню поэта Тиртея. Они стояли перед стеной в коротких светлых хитонах, держа наготове длинные копья, прикрывая тела круглыми кожаными щитами. Зелёные венки украшали их головы. Даже в смерти они хотели быть прекрасными, готовясь к ней, как на брак.
Глава 8
Предательство
Весь день длилась эта страшная упорная битва. Несколько раз Ксеркс вскакивал со своего золотого трона, в ярости сжимая кулаки. Никто ещё не видел царя таким разгневанным. Издали картина боя представлялась ему особенно неутешительной. Он видел, как «бессмертные» бросались в бой, будто бурная, стремительная волна, которая вот-вот захлестнёт своим неудержимым многоводным потоком укрепления греков. Но волна неизменно разбивалась о скалу монолитного противостояния спартанцев. Казалось, не существует силы, способной поколебать их. Случись внезапное землетрясение или буря, они не шелохнулись бы. Элитная гвардия Ксеркса несла огромные потери. Копья греков были длиннее персидских и при умелом их использовании с каждым взмахом руки спартанцы выхватывали из строя десятки персидских солдат. Ущелье было узким. Численность персов не давала им здесь никакого преимущества. Не было никакой возможности обойти противника с флангов или применить какой-нибудь обманный манёвр, позволяющий пробиться в тыл врагу в обход позиции. Наоборот, персы теснили друг друга со всех сторон, мешая развернуть плечи и оружие, задние ряды напирали на передние. В этой тесноте свободный строй греков не успевал поражать персов, оставаясь практически неуязвимым. Это была настоящая бойня. Цвет персидского юношества в этот день из-за упрямства и неразумной тактики Ксеркса был обречён на бесславную и бессмысленную гибель. Попытка задавить спартанцев числом снова провалилась. Было ясно, что они будут стоять насмерть и ничто не может заставить их сдвинуться хоть на дюйм.
В центре повествования У. Сонтани — сын старосты деревни, подросток Тамбера. Он наделен живым воображением, добротой, тонко понимает природу, горячо любит мать и двоюродную сестренку Ваделу. Некоторым жителям кампунга кажется, что со временем Тамбера заменит своего отца — старосту Имбату, человека безвольного, пресмыкающегося перед иноземцами. Это Имбата ведет сложную игру с англичанином Веллингтоном, это он заключает кабальный «договор о дружбе» с голландцами, вовлекая тем самым лонторцев в цепь трагических событий.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Конец IX века. Эпоха славных походов викингов. С юности готовился к ним варяжский вождь Олег. И наконец, его мечта сбылась: вместе со знаменитым ярлом Гастингом он совершает нападения на Францию, Испанию и Италию, штурмует Париж и Севилью. Суда норманнов берут курс даже на Вечный город — Рим!..Через многие битвы и сражения проходит Олег, пока не поднимается на новгородский, а затем и киевский престол, чтобы объединить разноплеменную Русь в единое государство.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.