300 советов виноградарю-любителю - [2]

Я купил черенки и в тот же день решил высадить их на постоянное место. Разбивая участок, думал: «А может быть, напрасно стараюсь…»

Дело в том, что в те годы мало кто верил в возможность успешного возделывания винограда в Донбассе. Пригодным для этого считали только Азовское побережье. Но слишком уж большим было мое желание вырастить у своего дома солнечные ягоды, чтобы так легко отказаться от своего намерения.

Наметил места будущих кустов и поставил колышки, оставив между рядами 1,6 м и такое же расстояние между кустами. В одном ряду решил разместить 5 «палочек», не нуждающихся в закапывании, в другом — те, что боялись мороза. Выкопал 10 ямок глубиной 50 см и диаметром, равным ширине лопаты, поставил в каждую ямку по одному чубуку, оставив верхние глазки над уровнем почвы, затем засыпал до половины ямку землей, притоптал ее ногами и в каждую ямку вылил по ведру воды. Когда она впиталась, засыпал ямки полностью. Перед самыми морозами, в конце октября, над каждым чубуком насыпал холмики высотой 45–50 см.

Это была моя первая ошибка в любительском виноградарстве. Между рядами следовало бы оставить расстояние не менее 2 м. Но это я понял, когда кусты разрослись и не хватило земли для укрытия их на зиму.

Весной, в апреле, когда потеплело, приоткрыл высаженные чубуки, оставив на них холмики высотой 15–20 см. В конце мая начали пробиваться ростки побегов, все 10 чубуков прижились. Радости моей не было предела.

За лето несколько раз полил и один раз подкормил растения жидким куриным пометом. К осени некоторые побеги укрывных сортов достигли длины 30–70 см, а морозоустойчивых — 20–40 см. Я стал еще старательнее ухаживать за своими питомцами. В конце октября все побеги на кустиках, осторожно пригнув их к поверхности почвы, прикопал, сделав над ними холмики высотой 40–50 см.

Весной осторожно разгреб холмики и увидел: невызревшая верхняя часть побегов отпала — остались коротенькие лозочки. Не тронув их, подрезал более длинные побеги так, чтобы длина их не превышала 10–15 см. На каждом кусте осталось по два таких побега.

Продолжал поливать и подкармливать жидким куриным пометом молодые растения, и к осени образовались порядочные кустики с 6–8 лозами длиною до 1–2 м.

И это были последствия моей второй ошибки. Нужно было оставить на кустике 1–2 лозы с двумя глазками на каждой, верхние пасынки своевременно удалить, сохранив один-два нижних.

Осенью, в конце октября, отрезал только невызревшие верхушки побегов на укрывных кустах и опять на зиму закрыл лозы слоем земли высотой 45–50 см. Пять кустиков морозоустойчивых сортов не обрезал и не закапывал, а только немного, сантиметров на 10–15, прикопал стволики.

Весной 1940 г., осторожно откопав укрытые кусты, подрезал все побеги на них, как на малине, допустив, таким образом, третью ошибку. Ведь нужно было бы уже начинать формировку кустов, сделать каждому из них катаровку, то есть обрезать все верхние корни и поросль, создать рукава или рожки (укороченные рукава) с плодовым звеном, правильно подрезать лозы.

Ничего этого я не сделал, и насаждения за лето превратились в «джунгли»: лозы 2–3-метровой длины переплелись с пасынками, затенили друг друга. Ведь я и не подозревал, что пасынки нужно прищипывать, а лозы чеканить.

Весной того же года вкопал по два деревянных столба по краям каждого ряда высотою 1,8 м и натянул на них по четыре проволоки на расстоянии одну от другой 30–40 см. Лозы привязал к проволоке наклонно (35–45°). Летом по мере роста подвязывал их все выше и выше, до последней проволоки. Со временем лозы начали сгибаться и расти вниз.

Беда была в том, что я, так сказать, варился в собственном соку: не с кем было посоветоваться. Если в то время в Донецке кто-то и занимался виноградарством, я никого из таких любителей не знал. Литературы же по этому делу тоже еще было очень мало.

Осенью, перед укрытием винограда на зиму, выросшие за лето побеги укоротил, а в первых числах ноября укрыл их. Это оказалось нелегким делом: земли в междурядьях не хватало, пришлось брать ее в саду.

Ведь, чтобы кусты укрыть, нужно было насыпать холмики высотою до 60–70 см. У кустов морозоустойчивых сортов прикопал землей только штамбы, укрыв их слоем 15–20 см. Обрезки никакой не делал. Все лозы на зиму остались привязанными к проволоке.

В 1941 г., в апреле, откопал виноградные кусты, отрезал лозы, которые были поломаны при укрытии на зиму и при открытии весной. Опять, как и в прошлые годы, подрезал кусты, как малину, удалил часть побегов, так как они были очень длинные. Получилось так, что почти всю урожайную лозу я срезал, а старую, неурожайную, оставил. Так же «расправился» я и с морозоустойчивыми кустами.

Это была моя четвертая грубая ошибка, не считая, конечно, массы мелких, менее серьезных.

После подрезки подвязал рукава и лозу к проволоке так же, как и в 1940 г.

Несмотря на все мои ошибки, на побегах некоторых растений появились соцветия — зародыши будущих кистей винограда. Но мне не пришлось полакомиться долгожданными плодами своего труда. Началась война, и я добровольцем ушел воевать с немецкими фашистами.

После окончания войны твердо убежденный, что виноград в Донбассе может расти и плодоносить, я еще с большим рвением занялся виноградарством. Во время оккупации Донецка гитлеровцы «похозяйничали» и на моем приусадебном участке: вырубили часть фруктовых деревьев, уничтожили половину виноградных кустов. Пришлось взяться за раскорчевку пней, чтобы освободить место для винограда. К сожалению, закладывая новый виноградник, я продолжал плодить ошибки. Не разбив участок на ряды, покупал чубуки, как говорят, где попало и какие попало. Единственным моим стремлением при этом было посадить «черненький», «беленький», «розовенький» виноград — для разнообразия и красоты. И это был мой пятый промах, на исправление которого ушло много времени и труда. Когда через 8–10 лет кусты разрослись и возникла необходимость перейти с одноплоскостной на двухплоскостную шпалерную систему, пришлось расширять и выравнивать ряды способом катавлака, то есть отводками целых кустов, и превращать бессистемную посадку в рядовую.