22 смерти, 63 версии - [12]

Слабохарактерный и трусоватый Алексей в панике начинает засыпать следствие именами, сваливая всю вину на собственное окружение, якобы ведшее его своими советами по пути измены. Реальных сообщников во время побега были единицы. Алексей называет десятки – тех, кто, как ему казалось, сочувствует царскому сыну, кто ему давал деньги в долг, с кем говорил на отвлеченные темы. Он идет даже на откровенный оговор, называя имена тех, кто ему где-то когда-то не угодил.

Это была огромная ошибка. Во-первых, создавалось ощущение разветвленного заговора. Во-вторых, появлялись новые арестованные по делу, которые под пытками давали показания против царевича, разрушая его собственную легенду о пассивном участии. Процесс разрастался, и вскоре, наряду с Алексеем, появился второй главный фигурант – его мать, Евдокия Лопухина.

Евдокия Федоровна Лопухина, царица Евдокия – первая жена Петра I. Из небогатого и незнатного дворянского рода. Выбрана в жены Петру его матерью, Натальей Нарышкиной. Отличалась исключительной красотой и недалеким умом. Брак был несчастливым. Петр не испытывал к Евдокии никаких чувств.

По возвращении из заграничного путешествия в 1698 г. Петр настоял на пострижении жены в монахини. В иночестве приняла имя Елены. Помещена в Суздальский Покровский монастырь. После суда над царевичем Алексеем переведена в Успенский Ладожский монастырь фактически на положении арестантки. По воцарении ее внука, императора Петра II, в 1727 г. возвращена в Москву и вновь стала именоваться царицей Евдокией Федоровной. После чего прожила еще четыре года.

Не принимала никакого участия в побеге сына. Следствие по делу Алексея случайно вскрыло ее связь с полковником Глебовым и менее тяжкие нарушения монашеских обетов, а также преступные разговоры с епископом Досифеем. В деле оказалась замешена даже сестра Петра Марья Алексеевна. Наказания были суровые. Следствие искусственно придало делу политический оборот.

Никакого преступления Евдокия Лопухина на самом деле не совершала. Петр сослал ее в монастырь молодой женщиной, вероятно, и там, может быть, она вступила в связь со Степаном Глебовым, но это не государственное преступление. Степан Глебов мучительно погиб, посаженный на кол. Ростовский митрополит Досифей был лишен сана и казнен, потому что как правящую царицу поминал Евдокию, а не Екатерину.

Во время следствия царевича Алексея спрашивают: «Ты говорил своему духовнику Якову Игнатьеву, что ты ждешь смерти отца?» «Ну, говорил, да, говорил». А Яков Игнатьев ему говорил: «Да какой же это грех? Мы все ждем его смерти, потому что в народе тяготы много».

Допросы показали, что многие действительно надеялись на смерть Петра. Алексей Петрович, если угодно, был со своим народом. Народ испытывал бесконечные тяготы от правления Петра Великого. Население России в его царствование уменьшилось на треть. И в основном все хотели, чтобы это мучение бесконечных войн и реформ наконец закончилось, и можно было хоть немножко пожить спокойно.

Как минимум, дело о заговоре было непомерно раздуто. Это политический процесс, очевидно преследующий какие-то иные цели, помимо выяснения истины. Процессом против Алексея Петр пытался выбить почву из-под ног у оппозиции, противников его реформ, видевших в царевиче символ возвращения к старым порядкам. Недаром в своих показаниях Алексей называл множество имен людей, ведших с ним сочувственные разговоры – это были виднейшие сановники, представители знатнейших родов.

Если бы всех их привлекли к делу, то 1718 г. вошел бы в историю России как первая в стране Большая чистка, а Петр бы выступил как прямой предшественник Сталина. Но Петр, несмотря на упорные сравнения, не был Сталиным. Он умышленно затормозил расследование, не дал бесконечно расширяться кругу обвиняемых.

Верил ли он в реальность заговора или нет – вопрос. То, что он согласился принести сына в жертву интересам государства – факт. В тех же интересах государства он не дал превратиться этому процессу в Большую чистку, как поступил бы Сталин. Это серьезно бы ударило по имиджу страны, поставив ее наравне с восточными деспотиями, а не европейскими государствами. Именно поэтому Петр по завершению процесса организовал суд над царевичем, который и вынес приговор. Сам он как бы отстранялся от решения судьбы сына, хотя имел полное право как абсолютный монарх.

Петр обещал сыну прощение. Грубо нарушить обещание он не мог. Суд снимал эту проблему. Также суд над царским сыном демонстрировал, что в России есть законы. Кроме того, заставив выносить приговор по этому делу всех государственных сановников, Петр как бы связывал их круговой порукой.

Алексею не дали опомниться. Как только Петр запустил этот процесс, начал организовывать суд, Алексей был переведен в камеру Петропавловской крепости. И вскоре он подвергся пыткам, которые несколько раз повторялись и при которых, как мы уже говорили, порой присутствовал его отец. Это самая жуткая часть нашей истории. Пытки были совершенно не нужны. Дело фактически завершено. Показания собраны. Все виновные казнены. Удивительно и то, что, проявляя на всем протяжении процесса абсолютное безволие, Алексей, пережив ужасные мучения, вышел на суд совсем другим человеком – спокойным, решительным, полным внутренней силы. Он заявил судьям о своем непосредственном участии в заговоре против царя, фактически подписав себе смертный приговор.