2084: Конец света - [41]
Ати и Коа, можно сказать, успешно выдержали все испытания, так как их фальшивые документы были лучше настоящих. Толпа злословила в их адрес, но это не помешало друзьям убедительно общаться с официальными представителями правопорядка. А если некоторые Гражкомы оказывались надоедливее других, то исключительно по причине их невежества; этих убогих негодяев следовало бы вообще прибить, они не умели читать и ничего не соображали, поэтому приходилось объяснять, растолковывать, повторять и через каждые две фразы отмечать их доблесть и отрадную набожность. Имея на руках командировочное предписание, согласно которому они направлялись в Абиправ по государственному делу, Ати и Коа имели право говорить с контролерами свысока и заставить их подметать перед собой улицу, однако они воздерживались от спеси, так как ситуация в любой момент могла обратиться против них, и тогда месть была бы ужасной.
Главное было, не сбиваясь с пути, следовать строго на север в сторону Абиправа, откуда со всех четырех сторон света, как восходящее солнце, виднелась знаменитая сверкающая Кийиба. До нее оставалось три дня ходу.
Продвигаясь вперед, два друга открывали для себя город, не упуская из виду ни одной мелочи. Места хоть и были на самом деле до бесконечности точным повторением их бедного квартала, но, объединенные в единое целое таким прерывистым способом, в атмосфере начала или конца света, части города создавали совершенно необычное впечатление. Как говорил дрожащим голосом старик Гог:
– В своем квартале всегда чувствуешь себя легче, здесь есть знакомые, у каждого свои обязанности, всегда найдется тот, кто тебя похоронит. А там кто тебя подберет, кто отгонит собак?..
Кодсабад был столь велик, что и представить невозможно: этакое перевернутое вверх тормашками бескрайнее пространство, над которым царил непреложный закон, предусматривающий абсолютно все. Вследствие столь парадоксального устройства создавалось впечатление окончательной вселенской катастрофы, каким-то безумным образом превращенной в обещание небесного рая, где правоверные находили точную копию земной жизни. Священная война будет длиться во всех мирах, и в здешнем, и в Высшем, а счастье человеческое так навсегда и останется несбыточной мечтой, даже когда люди превратятся в ангелов или демонов. Вера в Йолаха в таких обстоятельствах была явлением более чем изумительным; понадобилась сила фантастической рекламы, чтобы мечта и реальность слились воедино и превратились в одно целое. Но если уж кто попадал в эту фантасмагорию, то Кодсабад служил таким же горнилом, как и другие места; в нем можно было сегодня чувствовать себя несчастным, как крыса, а завтра – счастливым, как солнце; так и проходила вся жизнь без окончательного разочарования, у каждого оставался один шанс из двух умереть удовлетворенным.
Поскольку два друга по виду явно диссонировали с окружающими, на протяжении всего пути к ним подбегали зеваки и надоедали вопросами, всегда одними и теми же и абсолютно банальными:
– Кто вы такие, черт побери, откуда идете и куда теперь следуете?
Люди не понимали, как можно удалиться от домашнего очага, от своей мокбы, от кладбища, где покоятся родные, ну разве что пойти на Священную войну или в паломничество; они никогда не слышали ни о квартале под номером С21, ни о знаменитейших Семи Сестрах Скорби, которые граничили с упомянутым районом и отделяли его от гетто, известного многим благодаря своей репутации. Тут жили в кварталах М60, Х42, Е16… о которых, в свою очередь, Ати и Коа никогда не слышали, думая раньше, что лишь их квартал и образует святой город Кодсабад. Гетто здешних обитателей не очень волновало, потому что они не знали, где оно прячется, зато им внушали ужас Балис и проклятые вероотступы, которые под покровом ночи похищают детей правоверных, чтобы использовать их кровь для своих колдовских дел. Тем не менее, все местные обладали таким прекрасным абистанским качеством, как гостеприимство, поэтому совершенно естественно приглашали путешественников помолиться вместе с ними в их
