2034. Войны на костях - [19]

Полифем указал на висевшую в углу картину.

– Это Он наделил бессмертием мое тело и обрек душу на бесконечное искупление вины. Это Он, дав убить большинство людей, поставил меня охранять оставшихся. Только Ему под силу так искусно заплетать случайности и так управлять обстоятельствами!

До сих пор Улисс еще кое-как понимал, о чем идет речь, но последние слова Полифема озадачили его. Он не раз слышал в Городе предания о войне, о том, как люди убивали друг друга и разрушали города, прячась где-то далеко, в глубоких подземельях, но им это не помогло, все они погибли от страшных взрывов, или от невидимого яда, или от вредной воды и пищи. Но при чем здесь изображенный на картине человек?

– Кто он такой? – спросил Улисс.

Полифем посмотрел на него с изумлением.

– Неужели тебе ничего не известно о Боге?

– Нет. Я никогда его не видел. А где он живет?

– Везде. Бог вездесущ. Он давно уже ни к кому не приходит как человек, но управляет всем происходящим в мире и всеми людскими делами…

– Странно. – Улисс пожал плечами. – Никогда не слыхал о таком.

– Ну и что же! – воскликнул Полифем. – Его образ всегда сам собой возникает в сознании страдающего человека. Ведь все вокруг проникнуто Его Духом! Когда-то я сам легкомысленно относился к этому, не верил ни во что, кроме нерушимости своего благополучия. Но оно растаяло как дым в один день, и тогда я вспомнил о Боге. Я узнал Того, Кто наказал меня, и стал, как мог, обращаться к Нему, прося пощады и утешения. И Он укрепил меня для столетнего бдения, сохранил мне помутившийся было разум и вот, наконец, послал мне тебя, как знак близкого избавления.

– Меня никто не посылал, – возразил Улисс, все еще не понимая, что означают эти странные намеки Полифема на человека, который и не человек даже, а неизвестно что, который сам задумал войну и сам не дает довести ее до конца.

– Просто я решил отыскать проход в новые земли, – продолжал он, – и пошел. Меня даже не пускали, лыжи сломали… Но это из-за другого… А посылать – никто не посылал. Дед разве? Да и то он больше вздыхал, потому что сам-то боялся идти.

– Гордец! – усмехнулся Полифем. – Ты считаешь, что решил идти сам, а между тем волю твою направляло Высшее Существо. Да и как можно без Бога? Человек слаб и не вынесет всех испытаний судьбы, если не будет надеяться на чью-нибудь помощь. Разве пережил бы я конец света, разве смог бы оставаться здесь, если бы считал ответственным за все одного себя? Не понимаю, как вы можете обходиться без веры. Даже если вы ничего не слышали о Боге, вам следовало бы его выдумать…

Улисс снова пожал плечами:

– Не знаю. Наверное, у нас не было времени. Мы все заняты – воду добываем, охотимся, роем дома. Из леса хищники часто набегают, особенно в голодные годы, – тогда все на стену идем, биться. Когда дороги хорошие – с тележками за дровами ходим или еще дальше – в брошенный город за кирпичом. А если чистый снег падает – снимаем его слоем, грузим, таскаем, топим, пока полные баки воды не наберутся. Так и бегаешь день и ночь – то догоняешь, то спасаешься… Есть нечего, спать некогда, какое уж тут Высшее Существо? В последние годы, правда, стало теплее, но зато зверь весь куда-то ушел. То есть теперь-то я знаю, куда…

– М-м-да, – задумчиво протянул Полифем. – Вот как, значит, теперь люди живут… Дома – роют! Почему же вы раньше не приходили сюда? Здесь прожить гораздо легче – горы задерживают облака, зараженные пылью, подземные воды чисты, горячие источники прогревают землю и воздух. Да и живности много. Надо было давно перебраться всем вашим городом в мою долину. Места хватит на всех.

Улисс покачал головой:

– Раньше сюда было не пройти. У западного конца ущелье перегорожено стеной. Я пробовал искать там другие дороги, но ничего не нашел, – кругом такие скалы, что на них глядеть страшно. Единственный путь – через щель в стене, она появилась недавно, год или два назад, там до сих пор камни осыпаются.

– Ах, вот что! – сказал Полифем. – Любопытно. Действительно, несколько лет назад случилось сильное землетрясение. На минуту у меня даже погас свет, я ужасно испугался, подумал, что испортились атомные генераторы, но все обошлось, просто во время толчка сработали предохранители. Землетрясение казалось мне тогда грозным предупреждением, а оказывается, это было светлое знамение! Срок искупления истек, и двери моей тюрьмы отворились, чтобы впустить избавителя. И после этого ты еще сомневаешься, несчастный, в могуществе Сидящего На Престоле! Стыдись!

Улисс невольно улыбнулся. Он чувствовал радость в голосе Полифема, добродушие в его взгляде и не обращал особого внимания на упреки. Не то от тепла, которое окружало его весь день, не то от сознания надежности этого убежища, почти забытого чувства безопасности, Улисс ощутил вдруг усталость. Приятную усталость человека, справившегося с трудной работой.

Он присел на деревянный ящик у стола и сонными глазами смотрел на Полифема, восторженно сыпавшего непонятными словами:

– Эх, нам бы только с монитором разделаться! Мы бы тут такую жизнь организовали! Город ваш сюда переселили бы, антенны бы починили, связались бы с миром. Людей-то много еще на земле, да как добраться до них через все эти мертвые пространства, где их искать? Ну, да это второй вопрос. Главное – связаться, а там что-нибудь придумаем. Может быть, у кого-нибудь даже самолеты остались… – Не переставая говорить, он нажал кнопку на столе, и стрелка, подошедшая уже к последним делениям шкалы, снова отпрыгнула в ее начало.