2012. Время великих перемен - [29]

Нобелевский лауреат физик Пол Дирак понял сущность данной простоты: «Бог использовал точную математику, когда создавал мир»¹⁰. Красота заключается в элегантной простоте. Действительно, когда мы понимаем числа, делающие возможными естественные циклы, мы также изучаем язык Бога. Когда мы способны применять эти числа с целью связать прошлое и будущее, мы говорим на божественном языке великого программиста Вселенной.

В то время как существуют книги, посвященные сложной математике, описывающей природные коды, наши предшественники оставили для нас те же самые идеи в качестве двух простых понятий, объяснение которых приведено в следующем разделе. При помощи мощного числа, управляющего таким большим количеством природных моделей и их точным повтором, ученые-шаманы в прошлом красиво соединили миры чувственной красоты и временных циклов; при помощи чего тайна времени становится очевидной: необходимо познать то, как циклы и модели заканчиваются в нашей жизни.

Последовательности событий: природные разгадки Вселенной

Моя первая зима в северной высокой пустыне Нью-Мексико оказалась одной из самых холодных, когда-либо зарегистрированных. Даже старцы находящейся недалеко местной деревни говорили, что никто не помнит таких холодов, как во время сухих зим в начале 1990-х годов, в то время, как мой ученый разум знал, что холодный воздух тяжелее, чем теплый, и стремится осесть ночью в долинах, до той первой зимы я действительно никогда не осознавал, насколько холодными могут быть те ночи. Я понял это, когда в первый вечер декабря, выйдя из дома, чтобы посмотреть на звезды, я проверил термометр около поленницы дров.

Я быстро понял, что долины высоких пустынь могут создавать опасные условия, при которых голая кожа может пострадать от холода. После того как я постучал по градуснику пару раз, чтобы убедиться, что он не застыл, я бросился назад в дом за теплым пальто. Температура была 50 градусов ниже нуля!

Когда солнце взошло следующим утром и температура поднялась до сорока выше нуля, я поехал в город. Всюду был один и тот же разговор: люди обсуждали рекордную минусовую температуру прошлой ночи и то, как она повлияла на домашний скот, водопровод и урожай. Один мужчина в местном магазине скобяных изделий, который был на работе до восхода солнца, обнаружил по дороге, что резина на его шинах стала настолько хрупкой от холода, что шины почти потрескались и сломались. Позже в тот вечер температура вновь упала, и термометры опять показывали около 50 градусов ниже нуля.

Гуляя в полях, расположенных вокруг моего дома на следующий день, я заметил, что отдельные муравейники, обычно невысокие, казались больше, чем всегда, — и не просто немного больше: это были муравейники высотой в полтора фута и более, которые можно было увидеть за несколько акров. Над растениями шалфея и кустарниками пустыни, дикорастущими в долине, было что-то похожее на башню. Я знал, что для того, чтобы холмы были настолько высокими, муравьям надо было зарыться в землю очень глубоко. Я также знал, что чем глубже муравьиные колонии строят свои тоннели, тем выше окружающая их температура. Однако я не знал, существовала ли какая-либо связь между этими фактами и рекордными температурами. Другими словами, «знали» ли муравьи о том, что ожидается чрезвычайно холодная зима, и поэтому построили свои дома таким образом?

Следующей зимой образцы погоды изменились. В то время как декабрьская температура оставалась низкой, значительно ниже отметки «ноль», ниже 50 градусов она не опускалась. Осенью я наблюдал за муравейниками в полях и заметил, что они не казались такими же большими, как год назад. Я подумал, что, возможно, муравьи говорят нам, что этой зимой не будет таких морозов.

Вскоре я узнал, что то, что я увидел в полях, — это факт, хорошо известный местным жителям и историческим резидентам высоких пустынь. Это образец. И этот образец является частью цикла. Это так же предсказуемо и надежно, как любые высокотехнологические прогнозы от компьютерных моделей, однако действует быстрее их.

Образец прост: чем выше холмы, тем глубже муравьи построили свои тоннели под землей и тем холоднее будет зима. К тому времени, когда листья будут менять цвет осенью, если муравьи зарылись глубоко в землю, это значит, что я могу либо планировать свои семинары в любой части света, где температура хотя бы ненамного выше нуля зимой… или запасаться дополнительными дровами. Дело в том, что муравейники и погода — это образцы, которые могут быть распознаны. Вместе их циклические образцы являются частью даже больших образцов — времен года. Образцы постоянные и появляются по часам.

Чем больше мы узнаем о нашем взаимоотношении с природой и временем, тем яснее становится, что образцы и циклы времени нечто большее, чем просто интересный феномен жизни. Циклы времени — это сама жизнь. Фактически, справедливо будет сказать, что в случае со всем, от биологии ДНК и законов физики до истории нашей планеты и эволюции Вселенной, наш мир следует точным правилам, позволяющим вещам «быть» такими, какие они есть.

В то время как может казаться, будто единственное время, когда мы избегаем воздействия циклов, это конец жизни, даже смерть является частью более крупного цикла. Почти везде наиболее дорогие нам духовные традиции напоминают нам о том, что смерть — это почти конец одного цикла и часть большего, отражающего тему создание/разрушение/рождение/смерть самой Вселенной.