Далее стенограмма воспроизводит четвертый по счету тост Сталина: «Долой гитлеровский Берлин! Да здравствует Берлин жуковский!», вызвавший смех и аплодисменты в зале. Однако в газетном отчете слова Сталина о «Берлине жуковском» отсутствуют. Вообще, вся сцена со здравицей в честь маршала Г.К. Жукова выглядит в нем иначе, чем в стенограмме. В отчете написано, что с именем Жукова связаны героическая защита Москвы, оборона Ленинграда и «освобождение столицы дружественной (курсив мой. — В.Н.) Польши — Варшавы». Далее в газетной публикации подчеркивалось: под командованием маршала Жукова советские войска «ворвались в фашистское логово — Берлин и водрузили над ним знамя победы». Из официального отчета следовало, что после здравицы Молотова в честь Жукова раздался «взрыв аплодисментов», но относившийся не к известному военачальнику, а «в честь доблестной Красной Армии и ее полководцев».
Теперь Молотов поднимает бокал за каждого из них персонально: за маршалов Конева, Рокоссовского, Говорова, Малиновского, Толбухина, Василевского (если судить по стенограмме, Василевского на приеме не было), Мерецкова; за генералов армии Баграмяна и Еременко.
Отдав должное представителям той плеяды советских полководцев, которая выдвинулась, главным образом, на полях сражений Великой Отечественно войны, тамада не оставил без внимания старших по возрасту военачальников Красной Армии, проявивших себя еще в Гражданскую — Ворошилова, Буденного и Тимошенко (они выдвинулись во многом благодаря тому, что были соратниками Сталина со времен Первой конной армии).
Как следует из стенографической записи, Молотов попросил присутствующих «налить бокалы полнее», поскольку намеревался чествовать моряков. Он предложил здравицы за народного комиссара Военно-Морского Флота Н.Г. Кузнецова, адмирала флота И.С. Исакова и за командующих флотами: Балтийского — адмирала В.Ф. Трибуца, Черноморского — адмирала Ф.С. Октябрьского, Северного — адмирала А.Г. Головко, Тихоокеанского — адмирала И.С. Юмашева. Сталин дополнил эту здравицу, пожелав адмиралу Юмашеву «успеха в возможной войне!». И эта реплика не вошла в официальный газетный отчет. Причина могла заключаться в следующем. Согласно предварительной договоренности с западными союзниками (США и Великобританией), СССР вел тогда подготовку к боевым действиям против Японии, в которых активное участие должен был принять Тихоокеанский флот. В такой ситуации публикация сталинского тоста с пожеланием адмиралу Юмашеву «успеха в возможной войне», скорее всего, была неуместной.
Серию здравиц в честь командующих Красной Армии и Военно-Морского Флота Молотов завершил, последовательно поднимая бокал за маршалов специальных родов войск. В официальном газетном отчете упомянуты фамилии лишь трех из десяти военачальников, за которых прозвучала здравица: главного маршала артиллерии Н.Н. Воронова, главных маршалов авиации А.А. Новикова и А.Е. Голованова. (Фамилии остальных семи военачальников есть в стенограмме: маршалы авиации Ф.Я. Фалалеев, Г.А. Ворожейкин, Ф.А. Астахов, С.Ф. Жаворонков, С.А. Худяков; маршалы бронетанковых войск Я.Н. Федоренко и П.А. Ротмистров; маршал артиллерии Н.Д. Яковлев; маршал инженерных войск М.П. Воробьев; маршал войск связи И.Т. Пересыпкин.)
Как следует из стенограммы, В.М. Молотов особо выделил Генеральный штаб Красной Армии, подняв бокал за его начальника генерала армии А.И. Антонова и за начальника оперативного управления С.М. Штеменко. Однако в газетном отчете этот тост Молотова помещен в самом конце и без упоминания Штеменко.
По сложившейся еще в 30-е годы традиции прием сопровождался большим праздничным концертом, в котором принимали участие лучшие музыканты, исполнители, актеры театра и кино. Здравицы в честь прославленных воинов перемежались выступлениями на сцене Георгиевского зала солистов Государственного академического Большого театра СССР: И.И. Масленниковой, А.П. Иванова, М.О. Рейзена, В. В. Барсовой, Н.Д. Шпиллер, В.А. Давыдовой, О.В. Лепешинской, Г.С. Улановой. В программу концерта были включены и лучшие номера в исполнении Государственного ансамбля народного танца под руководством И.А. Моисеева и Краснознаменного ансамбля красноармейской песни и пляски А.В. Александрова.
Завершающая серия здравиц посвящалась членам Государственного комитета обороны (ГКО) и военных советов фронтов и армий. Если судить по стенограмме приема, эта серия началась с тоста в честь ГКО и «руководителей дела снабжения Красной Армии во время Великой Отечественной войны» тем боевым оружием, которым разгромлены на полях сражений враг и его союзники. Далее В. М. Молотов стал последовательно называть фамилии членов Государственного комитета обороны, подробно останавливаясь на характеристике той отрасли, за которую тот конкретно отвечал. В завершение он провозгласил тост за здоровье всех и прежде всего за здоровье И.В. Сталина.
В официальном отчете последнего тоста Молотова в честь Сталина нет, а здравицы тамады в адрес членов Государственного комитета обороны более лаконичны, чем в стенограмме, их заслуги названы в самой общей форме.