— Мы остановились, спрыгнули с брони, — говорит Сидристый, — рассредоточились и открыли ответный огонь. Сам я вместе с двумя товарищами — замкомвзвода и старшиной — находился на броне. Как только началась стрельба, мы спешились. Старшина не успел — убили его, а мы с замкомвзвода заняли позиции по обе стороны БМП. Я оказался слева, в кювете, откуда и начал стрелять по зданию. А вокруг — пули, осколки свистят, трудно понять, где свои. Меняю магазин в автомате, оборачиваюсь — а у меня за спиной в 3-4-х метрах два грузина сидят. С оружием, стреляют из окопчика у забора. Собственно, что это грузины, я не сразу понял. Мы знали, что осетинские ополченцы носят в качестве опознавательного знака двойную повязку из бинтов, у нас такая же, но одинарная. А у этих вроде ничего подобного нет, но я их полностью и не вижу. Кричу им: «Мужики, вы наши?» А они в ответ ухмыляться начали, что-то на своем языке ответили и начали оружие в мою сторону поднимать. Счет пошел на секунды! Вскочил в полный рост и весь магазин в них выпустил. Они чуть замешкались, а потому только один из них успел в мою сторону выстрелить. Вот их отметка — четыре пули в руку вошли, но в тот момент я даже боли не почувствовал. Капитан выскочил на дорогу, опустился под прикрытие гусеницы БМП и продолжил стрелять. Благо, правая рука не пострадала, а раненая левая не мешала. Минут десять все шло хорошо, но грузины заметили, откуда идет стрельба, и скорректировали огонь. Денис почувствовал резкий толчок в правую ногу, посмотрел вниз и понял, что кость перебита. Ногу вывернуло, пуля вышла и навылет ранила и левую ногу. Он заполз за БМП, стал стучать по корпусу. Открылась задняя дверца, и экипаж затащил раненого капитана внутрь. Тут же вкололи промедол, наложили жгуты и отвезли в лагерь. Минометный обстрел колонны их мотострелкового батальона первыми накрыл следовавшие в голове группы машины 3-й роты. Батальон как раз втягивался на окраины Цхинвала, когда грузинские мины поразили головные БМП и следовавший в них личный состав. Появились первые убитые, раненые. Командир принял решение перегруппировать подразделения, отвести понесшую потери роту во второй эшелон. Теперь первой пошла рота старшего лейтенанта Романа Семилетова. Задача — дойти до городка миротворцев.
До расположения миротворческого подразделения оставалось каких-то пару кварталов, когда на одном из перекрестков колонну мотострелков грузины встретили массированным огнем из стрелкового оружия и гранатометов. Стрельба велась из окон домов, из различных приспособленных укрытий, из-за разрушенных стен. Было принято решение спешиться и атаковать противника, продвигаясь к городку миротворцев. Атаку возглавил командир роты старший лейтенант Семилетов.
— Личный состав шел рядом с БМП, — вспоминает командир взвода из роты Семилетова Михаил Мельничук. — Продвигались так, чтобы максимально сберечь наших солдат и сержантов. Позиции противника подавляли огнем из автоматов, гранатометов и вооружения БМП.
Рассредоточившись по всей улице, грузинские солдаты били из всех видов оружия. Огонь в некоторые моменты становился по-настоящему шквальным. Но противнику тоже доставалось от наших мотострелков. Одна за другой замолкали огневые точки неприятеля. А когда наводчик-оператор одной из БМП взвода Мельничука сержант Артур Мурзыев сумел поразить из своей пушки «Гром» блиндаж, откуда по нашей пехоте велась стрельба из крупнокалиберного пулемета, взводный облегченно вздохнул: «Ну все, наконец-то успокоились».
Если бы…
Из-за поворота выполз Т-72, грузинский танк.
— Я бросился к Р-157 — доложить ротному о танковой атаке, — вспоминает подробности того боя лейтенант Мельничук. — Но командир ответить мне не смог (старший лейтенант Семилетов на тот момент уже был ранен, и обязанности ротного взял на себя командир взвода лейтенант Артем Цинько). Цинько вроде бы дал команду отойти, но старший начальник приказал уничтожить вражеский танк.
Первый выстрел все того же Артура Мурзыева пришелся аккурат под башню «семьдесятдвойки». Впрочем, что может пушка БМП против танка! Снаряд только оторвал несколько щитков динамической защиты. Ответным выстрелом грузинский танк поразил силовой отсек нашей машины. Лейтенанта Мельничука контузило, ранило механика-водителя рядового Евгения Демидова. Наводчик, к счастью, остался невредим. Успели укрыться и другие солдаты взвода.
Взводный пробрался к БМП, принялся вытаскивать раненого механика-водителя. И вытащил, несмотря на то, что грузинские танкисты принялись поливать застывшую БМП огнем из пулемета. Они прекрасно видели, что один военнослужащий помогает другому выбраться из поврежденной и грозящей взрывом машины.
Только чудом офицера и рядового тогда не зацепило. Демидов теперь век не забудет, кому обязан жизнью. Его уже оттащили в безопасное место, когда «доблестные» грузинские танкисты добили нашу раненую машину. Яркой вспышкой сдетонировал боекомплект.
Лейтенант Мельничук, толком не отошедший от контузии, направился к месту сосредоточения роты. Оно было неподалеку. Здесь увидел лейтенанта Цинько. Артем еще протянул Михаилу бутылку с водой, чтобы тот умыл окровавленное лицо — осколком лейтенанту посекло бровь.
