2008_40 (588) - [3]

Об этой постыдной роли ветеранов войны и труда давно пора сказать во весь голос. А кто не согласен, пусть вдумается: можно ли считать нормальным положение, когда одна и та же многомиллионная ветеранская когорта, разгромившая одного врага (за что ей низкий поклон и вечная, неувядаемая слава), пошла в услужение другому врагу, причём более подлому, жестокому и страшному — по вполне предвидимым последствиям его деструктивных, выморочных «реформ». И стала молчаливой соучастницей геноцида собственного народа…

Теперь обратимся к некоторым профессиям.

Врачи, в большинстве своём неумно и безответственно бравирующие своей аполитичностью и приверженностью исключительно к белому халату — символу своего профессионального поприща, слишком усердно, резво и алчно, забыв об элементарной порядочности и профессиональном милосердии, восприняли переход на платное здравоохранение — как легализованный способ собственной наживы на беспомощных и беззащитных больных, предавая их ради своего обогащения. И потому всё чаще возникают ситуации, число которых не поддаётся объективному учёту, когда ставятся надуманные диагнозы и предлагаются ненужные дорогостоящие обследования, вредоносные лекарства по ценам, которые сами по себе способны стать источниками губительных стрессов и патологических состояний. Объяснение простенькое и подленькое: мы не виноваты — такова жизнь.

Лучшее в мире советское школьное образование, поднятое в сталинский период на недосягаемую высоту, образование, которому десятилетиями по-чёрному завидовал хвалёный ныне Запад, сегодня упоённо разрушается руками самих учителей, смеющих считать и декларировать себя педагогами. Учителя покорно, словно овцы, бредущие на заклание, каждодневно предают своих учеников, попутно занимаясь поборами с родителей в весьма изобретательных формах. Они стали злобными антисоветскими проповедниками либо бездумными и беспринципными трансляторами чуждых русско-славянскому духу псевдоисторических извращений и издевательств над подлинной русской культурой и прежде всего — литературой. Работник системы образования перестал быть Учителем подрастающего поколения, превратившись в механического излагателя — формально-казённого преподавателя более чем сомнительных сведений, во многих случаях не имеющих ничего общего с наукой.

Поразительна безгласная и, по существу, безропотная, а нередко и подобострастная позиция учёных, предательски внимающих бездарным откровениям малограмотных властителей. Обратим внимание: В. Путин публично назвал своим любимым писателем не А. Пушкина, Н. Гоголя, Л. Толстого, не М. Шолохова, В. Распутина, А. Иванова, а демагога и сквернослова Ерофеева. О вкусах, конечно, не спорят, но тут… комментарии, как говорится, излишни. И в данном признании вполне выпукло и ярко проявляется более чем оригинальный эстетический уровень этого нежного друга юмористически ограниченного невежды Буша, не видящего разницы между Австрией и Австралией. Учёный же, не способный разобраться в том, что такое «хорошо» и что такое «плохо» в государственной и общественной жизни, лишённый нравственного чутья, с извращёнными ценностными ориентирами, объективно предаёт и науку, и своих собратьев по научному поприщу, и самого себя. Для одного только перечня таковых «светил», служащих преимущественно собственной физиологии и достаточно рьяно и алчно проявивших себя в псевдорыночном столпотворении, понадобились бы многие страницы плотного текста. Сахаров, Велихов, Чилингаров… К этому малопочтенному ряду уместно присовокупить и космонавта Леонова…

Образованцы всех мастей, мнящие себя интеллектуальной элитой российского общества, цинично предают русский язык, а вместе с ним и всех его великих творцов, начиная от авторов «Велесовой книги» и «Слова о полку Игореве», от протопопа Аввакума — и до всей последующей сказочно-могучей, сияющее-звёздной, блистательной плеяды русских и советских писателей, поэтов и публицистов. Издевательства бездарей и ничтожеств типа «Эллочек-людоедок», смердяковых и им подобных субъектов над этим величайшим, уникальным и неповторимым достоянием мировой цивилизации — последним оплотом русской нации — перекрыли все сколько-нибудь допустимые пределы. Речевые суррогаты, с помощью которых изъясняется телевизионная, богемная и прочая обезьянствующая публика дипломоносителей — псевдоинтеллигенция, отупевшая в своём спесивом самодовольстве и самолюбовании, — имеют очень мало общего и с русским литературным, и с нормальным — народным разговорным — языком. Зло, творимое этим огромным и зачастую малограмотным месивом образованщины, не поддаётся учёту и разумному внешнему влиянию. Лексическая сокровищница русского языка залита и разбавлена дурно пахнущими жаргонными помоями и завалена заёмными словесными экскрементами — «бизнес», «шопинг», «роуминг», «боулинг», «кастинг», «паркинг», «менеджер», «мониторинг», «хит», «брэнд», «шоу», «шлягер», «дилер», «киллер», «гламур», «бутик», ««тинэйджер», «ноу-хау», «ди-джей», «секьюрити» — и сотнями, тысячами им подобных перлов. Убийственной, умопомрачительной, чужеродной, скрежещущей звуковой агрессии не видно конца. Древние русские города, судя по вывескам и рекламным щитам, превратились в предместья и окраины американских и иных западных каменных джунглей. И в огромной стране с многовековыми историческими, литературными и творческими традициями сегодня этой лингвистической коррозии, по существу, не противостоит ни одна ни государственная, ни научная, ни политическая, ни иная общественная сила. Казалось бы, кому как не интеллигенции встать на защиту нашего неприкосновенного богатства — неодолимым заслоном на пути творимого речевого и бумагомарательского хулиганства? Однако именно интеллигенция не только не может противостоять — она пока не способна даже понять роль и значение названной проблемы для будущего своей (вопрос своей ли?) нации и не только не защищает наш «великий, могучий, правдивый и свободный русский язык», но и сознательно уродует его массой неудобоваримых, ничем не оправданных и ненужных заимствований, глумливо оскверняет улично-заборной нецензурщиной, низводя до безродно-дикарского уровня. Если говорить прямо, Русское Слово, как и русскую землю, просто сдают в плен американскому — именно американскому (!) — языку. Чей заказ выполняете, творцы экранного и прочего грязного салонно-дворово-бомжевского «эсперанто»? На кого работаете?