2. По особо важным телам - [22]

— Два «Форта-211».

— Варяг, БК пять-сорок пять подкинешь?

— Да как два пальца! Только и ты меня подстрахуй. Комбриг — твой кореш, позвони, предупреди.

— Нет проблем!

Ричер начал набирать номер, уже двигаясь по коридору на выход.

Краматорск, городская прокуратура. Суббота, 29 июля, 09:30

Последний час по всем новостям беспрерывно гнали информацию про арест Януковича, и Таращенко встретили в городской прокуратуре как космонавта, только что прибывшего с орбиты. Здешний главный тут же пригласил его в кабинет. Угостил кофе и, вежливо расспрашивая о столичных делах, поинтересовался, чем может быть полезен.

Таращенко допил растворимую гадость, попросил пустой кабинет и ещё предупредил, «чтобы сотрудники, по возможности, не мелькали». Его просьбы были исполнены с тщательностью военного приказа. Когда он спускался вниз, к выделенному дежурному «офису», на стене которого висела ужасная репродукция Пикассо, коридоры прокуратуры как вымерли.

Он зашёл, огляделся. Спрятал в шкаф рабочую сумку, на стол выложил только необходимое — текст подозрения и постановление об аресте. Подготовившись к «приёму», набрал Барыгина.

— Поздравляю, Богдан Геннадиевич! Чистая операция!

— Да ладно, Руслан, не звезди! Автозак прибыл уже?

— Вроде нет…

— Вроде-володи! Уточни, чтобы Велецкого сразу же и забрали.

Автозака во дворе не было. Таращенко снова набрал Барыгина, но тот сбросил звонок. Со второй попытки важняк его обматерил, продиктовал номер старшего караула и отключился. Таращенко дозвонился до мента, который, как выяснилось, приехал десять минут назад, но почему-то не в прокуратуру, а в СБУ, и переезжать без команды отказывался наотрез. Пришлось добывать телефон дежурного по горотделу, объяснять, кто он такой и чего хочет. Дежурный проверился через прокурора, согласовал со своим начальством, только после этого дал команду автозаку на выезд.

Наконец все было готово. Получив подтверждение, что Велецкого уже повезли, Таращенко сел за стол, настраиваясь на работу.

В том, что Велецкий причастен к убийству полковника из разведки, не было ни малейших сомнений. Таращенко был опытным дознавателем и видел по материалам, что здесь нет никакой ошибки. Смущало другое. Именно Велецкий доставил в Краматорск беглого президента. Но шефы его, Таращенко, руками собирались этот факт утаить. Ох и скользкое это дело… По-хорошему нужно было аккуратно устраниться под каким-то предлогом. Но ведь не простят… А кому он нужен вне привычных стен прокуратуры?

Впрочем, ладно. Злодей — не человек, а объект. У каждого из них всегда находятся тысячи объяснений своей невиновности, непричастности и пушистости. При этом все они врут. Этот к тому же вообще атошник, а они все как один долбанутые психи, но считают, что все им кругом должны… Да и, если подумать, он же подозрение ему объявляет вполне законно. В рамках дела и своих полномочий. А экс-президент — это политика. Не его, Таращенко, ума дело.

Дверь открылась, и люди Минеева, спросившись, завели арестанта. В кабинет вошёл суровый уставший парень. Он спокойно глянул на Таращенко, и от этого взгляда прокурора передёрнуло. Перед ним стоял не какой-нибудь атошник с посттравматическим синдромом, а настоящий киллер. И он был реально опасен.

«Ну что же, быстрее покончим с этим», — подумал Таращенко. И приступил к работе.

— Велецкий Сергей Богданович… вам объявляется подозрение по статье 115 Уголовного кодекса Украины, часть вторая… Ввиду особой тяжести совершенного преступления принято решение удерживать вас под стражей до тех пор, пока суд не изберёт меру пресечения. Вы понимаете суть подозрения?

Велецкий молчал. Но в его отсутствующем взгляде сквозила уверенность человека, который знает, что через некоторое время его ситуация разрешится. Так спокойно обычно вели себя те подозреваемые, которые успели до задержания кому следует «занести» и ждали указующего звонка.

— Ладно! Не желаете говорить? Подписывать, я так понял, тоже ничего не станете? Но это не важно. Уведите! — скомандовал он охране. — И, Велецкий, — добавил скорее для того, чтобы погасить собственный страх, — не вздумайте делать глупостей. Конвою дана команда в случае попытки к бегству, с учётом вашей особой опасности, сразу же открывать огонь. Они это сделают, можете мне поверить.

Арестованному надели наручники и увели во двор. Ну все. Дело сделано. Осталось откнопить следственное действие в ЕРДР, а дальше пусть харьковские разгребают…

Не скрывая облегчения, Таращенко набрал шефа.

— Иван Алексеич! Все, объявлено подозрение, увезли. Мне что, дальше с Барыгиным работать?

— Нет! - сказало начальство, устало-сдержанно похвалив. — Они там без тебя справятся. Ты езжай отдохни, а потом вместе в Киев вернётесь. В понедельник приказ подпишем.

Обидно было, конечно, что его оставили за бортом главной следственной группы. Но в должности утвердят, а это уже хорошо.

Он поднялся наверх и узнал у прокурора, где тут поблизости есть отель.

Гостиница оказалась, даже по киевским меркам, вполне приличной. Номер тихий и уютный, кровать двуспальная. В другое время нашёл бы с кем на нее завалиться, но сейчас не было сил не то что искать партнера — просто раздеться.