2. По особо важным телам - [17]

— Так что — просто бросим?

— Отдашь тому, у кого забирал, пусть на место поставит.

А вот это решение было, похоже, верным. Где надежнее всего спрятать лист? Конечно, в лесу. Фургон взяли из «вещдоков» с частной штрафплощадки по поддельным бумагам «на следственный эксперимент». Если его вернуть, то тамошняя охрана шум поднимать не станет. Они там бухали, с хозяевами согласовывали в телефонном режиме. Человека, который представился следователем, сто пудов не запомнили. Ночью в дождь и вовсе ничего не увидят…

— Все, операция закончена! — сказал Ричер, коротко доложившись по телефону. — Ласка уже дома. Вы тоже по квартирам разъезжайтесь и сутки сидите тихо как мыши. Послезавтра в семнадцать — общий сбор на базе. Разбор полетов и пряники. Всем спасибо!

Они, как могли, затерли все отпечатки, скинули форму электриков, упаковали по сумкам оружие и шмотье. Еврей сел за руль и уехал. Ричер, забрав самый тяжелый баул, молча растворился в дожде. Шульга и Шаман, закинув сумки на плечи, прошли несколько кварталов и начали тормозить такси.

Только в старом задрипанном «ланосе» с громыхающим шансоном, когда потихоньку начал снижаться адреналин, Шульга, расплачиваясь, заметил, что где-то здорово раскровянил ладонь — так, что даже лоскут кожи содрал.

Изюмский блокпост. Суббота, 29 июля, 12:05

Дверь гаража с визгом открылась, и в освещенном прямоугольнике появились две тени. Те же охранники, что его привезли. Один страхует с автоматом наперевес, второй ставит на пол ржавое ведро. Уходят. Явно не хотят выводить в туалет. Боятся? Или им дан приказ, чтобы никто здесь Шульгу не видел? Стало быть, самое интересное еще впереди, а ведро как раз очень кстати.

Внутри обнаружились два помятых бутерброда в пленке и поллитрушка воды. Шульга вынул еду, с удовольствием облегчился, после чего мигом уничтожил принесенный паек. Выставил емкость поближе к дверям, сам вернулся на кучу ветоши, стал ждать.

Охранники возвратились минут, наверное, через десять. Убрали «биотуалет», оглядели гараж. Один достал из поясного чехла наручники.

— Давай, хлопче! Тільки щоб без дурниць! — Шульга вытянул руки. На запястьях стукнули-протрещали браслеты из нержавейки. Охранник вышел, занес два стула. Поставил друг напротив друга, на расстоянии метра два. На дальний посадили Шульгу.

Минут через пять в гараж зашел улыбающийся розовощекий чувак лет сорока в дорогом, но помятом костюме. Походил взад-вперед, разглядывая пленника, словно что-то оценивал для себя. Уселся на стул. Представился.

— Следователь по особо важным, Барыгин.

— Какого х*я вы меня сюда привезли? — поинтересовался Шульга. Он, конечно, понимал, что вопрос риторический, но его интересовал характер реакции. И чтобы постараться сойти за лоха, добавил каноническое «требую адвоката!»

Барыгин широко улыбнулся.

— Будет, будет вам адвокат. Но чуть позже. Это я распорядился тебя сюда привезти. Пока машина не завертелась, хочу поговорить без лишних глаз и ушей.

— О чем?!

— О судьбе твоей, гражданин Велецкий. Разговор будет короткий. Ничего личного. Мне нужно раскрытие, признание и вся группа. Тебе — смягчение приговора. Доказательств причастности к убийству полковника Лесникова у нас выше крыши. Так что пожизненное ты получишь даже при самом благосклонном составе суда. Но есть, как говорят, варианты. Как ни банально это звучит, от того, что ты мне расскажешь, будет зависеть, прицепом пойдешь или же паровозом.

Барыгин достал из кармана смартфон, развернул его к Шульге тыльной стороной со стилизованным надкусанным яблоком.

— Ну что, камера пишет. Я буду задавать вопросы, а ты на них честно и исчерпывающе отвечать. Поехали!

Шульга ухмыльнулся в камеру и спокойно-издевательски произнес.

— Да не понимаю я, о чем ты говоришь, начальник. Я ветеран. Раненый-контуженый. Говорю же, вези в суд, адвоката давай! А то жаловаться буду вашему главному.

Про себя думал: «Нужно тянуть резину и до вечера продержаться. Свои, рано или поздно, найдут. Ричер придет — порядок наведет».

5. Ночные встречи

Санаторий «Славянский курорт». Суббота, 29 июля, 3:15

«Славянский курорт» — «Славкурорт», или, как у военных, «Славкур» — огромный ландшафтный парк, разбитый меж двух озер, на территории которого находятся целых четыре лечебно-оздоровительных учреждения: «Шахтостроитель», «Славянский», «Юбилейный» и «Донбасс». В четырнадцатом году, вскоре после того, как полуокруженные сепаратисты Стрелкова-Гиркина бросили несостоявшуюся «столицу Новороссии» и сбежали в Донецк, на прифронтовой курорт совершенно логичным образом положила глаз нуждающаяся в нормальных пунктах дислокации украинская армия. Два санатория из четырех Министерство обороны, договорившись с хозяевами, взяло в аренду, и вот уже три года, как здесь, за кордонами и заборами, текла, не мозоля глаз гражданскому населению, «мирная военная жизнь».

Ричер в пятнадцатом тут базировался. Отсюда выходил в рейды, возвращался на отдых и потому хорошо знал когда-то и территорию, и систему. Заехали с тыла, через два блокпоста. На первом дежурившие нацгвардейцы ограничились паролем. На втором же, который держали бойцы из батальона механизированной бригады, пришлось всем троим предъявлять документы, после чего минут двадцать ждать, разговаривать по телефону со злым, полусонным «старшим», и только после этого их запустили внутрь.