1923 - [120]

Горностаев был усталым и осунувшимся. Было отчётливо видно, что ему хочется спать, но спать ему явно не давали. Он поздоровался с Колей и постарался не зевнуть, щурясь от яркого солнца.

— Ты что такой хмурый, — спросил Николай. Если проблемы, то рассказывай, будем решать.

— Так торчу в Наркомате у Красина почти что весь день и весь вечер, выбиваю эти машины. И движения почти никакого. То одну бумажку подпиши, то другую. А у меня своей работы в отделе полно, и её никто с меня не снимает. Вот и получается, что спать некогда.

— Ну, это всё не страшно. Это приятные хлопоты. Ты, главное, сейчас ни в коем случае не соглашайся на поездку во Францию за этими машинами. Это сразу вызовет неодобрение окружающих. Оставь это начальству. Они большевики старые, там, за границей, всю жизнь прожили. Им будет приятно. Надо в чём-то помочь?

— Ну, может вы шепнёте Красину, пусть вмешается, а то ведь бегать надоело, — просительно протянул Яков.

— Попробую. Но ты привыкай сам всё решать в жизни это знаешь как пригодится. А что это за бумажка?

— Да я вот выдержки сделал из отчётов по германскому кредиту. У нас этим занимается Экономический отдел, поэтому я немного поработал там вечерами. Материалы это не секретные, так что можете смело использовать.

— Спасибо, — Коля задумался. Что такое бегать по инстанциям он знал хорошо, потому что практически всю свою коммерческую деятельность в них и провёл. Поэтому надо было как-то порешать вопрос. Но, в принципе, решение лежало на поверхности. — Давай так, — сказал он. — Сейчас поедешь со мной, я тебя познакомлю с одним крупным хозяйственником, нэпманом. Он тебе поможет во Внешторге. Ты товарищ ещё молодой, поэтому как эти дела делаются, пока не знаешь. У тебя, наверное, ещё с Гражданской методы работы остались. А сейчас нужно по-другому. Вот и будете друг другу помогать.

Коля познакомил Перовского с Горностаевым и те сразу перешли к решению практических вопросов. Их было немало, потому что ОГПУ было большим хозяйственным организмом, требующим снабжения, ремонта и обновления. Оставив их решать свои сложные снабженческие проблемы, Коля поехал на Петроверигский. Надо было узнать, что Аршинов с Бокием придумали на своём ночном заседании.

Аршинов сидел в буфете и пил чай с всё той же осетриной, добываемой стараниями Сушина в Центральном Комитете. Он был задумчив и внимательно рассматривал хрящик. На взгляд Коли, хрящик был совсем ординарный, но видимо Степан видел в нём то, что недоступно другим. Николай прервал это созерцание и осведомился об успехах.

— Пока идём простым путём – выявляем стрелочников. Кто, например, отправлял таджиков в Германию, где раньше служили убитые охранники, кто грабил дома востоковедов. Но видит бог, как подсказывает опыт – это зряшная работа – всё равно всё упрётся в дядю, который давал указание. А дядя будет на таком верху, что допрашивать его будет бессмысленно – никто на это не пойдёт, даже Хозяин. Это мы всё проходили.

— Как сказать, — Коля сходил за чаем с рыбкой и продолжил, — как ты думаешь, Хозяин в этом деле свои интересы имеет?

— Душа хозяйская темна для понимания. Наверное имеет, раз дал команду копать. Не имел бы, так мы бы занимались чем-нибудь другим.

— Вот это опасный подход, Степан Терентьевич. В дела начальские лезть не надо, но понимать картину его замыслов необходимо. А то ненароком можно и помешать. А это опасно.

— Так кто же с этими большевистскими начальниками разберет. Я в своё время попытался что-то социал-демократическое почитать, но уснул, не осилил. А они по этим вопросам готовы сутками спорить. Вот и сейчас – перманентная революция, социал-предатели – я и слов-то таких не знаю.

— Ну хорошо, давайте попроще. Кто сейчас самая сильная фигура в стране?

— Ульянов-Ленин, может быть Троцкий.

— Прекрасно. Если с лидерством Ленина Сталин более или менее мирится, то усиление Троцкого для него прямая опасность. Он видит себя и свою группу как руководителей партии. А Троцкий, соответственно, себя. Причём надо учитывать, что сейчас Лев Давыдович сильнее.

— Ну, это обычная драка за власть – дальше всё понятно – все эти восточные безобразия творит армия, а значит – прямая ответственность наркома. Понятно, почему Хозяин поддерживает наши поиски. А как же теории и прочая литература?

— Тут своя логика. Они клянутся марксовским «Капиталом» как раньше библией. И это сейчас для Сталина минус – по теории прав Троцкий. Действительно, коммунистическая революция в России победить не может, несмотря на все усилия РКП(б). Её рано или поздно растворит крестьянское окружение. На что, кстати, рассчитывают сменовеховцы. Отсюда, по Троцкому, один выход – ускорить революцию в Европе. С помощью Европы, в частности Германии, можно будет строить социализм уверенно.

— Так он что, толкает страну в новую войну? Это будет трудно – народ устал от боев. Да и сил явно не хватает с Антантой воевать. Вон, поляки как нам накостыляли. А тут Германии помогать. Я думаю, что это полный бред.

— Вот и Сталин так думает. Но по теории Троцкий прав. А это значит, если Мировую Революцию не поддерживать, то надо власть самим отдавать, потому что целей, которые в «Капитале» записаны, всё равно не достигнешь. А этого, как ты понимаешь, не хочется. Вот Хозяин и крутится, придумывает как теорию изменить.