1920 год - [4]
- Грабь награбленное!
Разве не это звучит в словах этого большевизированного Рюриковича, когда он небрежно нагло роняет:
- От благодарного населения.
Они смеются. Чему?
Тому ли, что, быть может, последний отпрыск тысячелетнего русского рода прежде, чем бестрепетно умереть за русский народ, стал вором? Тому ли, что, вытащив из мужицкой скрыни под рыдания Марусек и Гапок этот полушубок, он доказал насупившемуся Грицьку, что паны только потому не крали, что были богаты, а, как обеднели, то сразу узнали дорогу к сундукам, как настоящие "злодни", - этому смеются? "Смешной" ли моде грабить мужиков, которые "нас ограбили", - смеются?
Нет, хуже... Они смеются над тем, что это население, ради которого семьи, давшие в свое время Пушкиных, Толстых и Столыпиных, укладывают под пулеметами всех своих сыновей и дочерей в сыпно-тифозных палатах, что это население "благодарно" им...
"Благодарно" - т. е. ненавидит ...! Вот над чем смеются. Смеются над горьким крушением своего "белого" дела, над своим собственным падением, над собственной "отвратностью", смеются - ужасным апашеским смехом, смехом "бывших" принцев, "заделавшихся" разбойниками.
Да, я многое тогда понял.
Я понял, что не только не стыдно и не зазорно грабить, а, наоборот, модно, шикарно.
У нас ненавидели гвардию и всегда ей тайком подражали. Может быть, за это и ненавидели ...
И потому, когда я увидел, что и "голубая кровь" пошла по этой дорожке, я понял, что бедствие всеобщее.
"Белое дело" погибло.
Начатое "почти святыми", оно попало в руки "почти бандитов".
Я не гвардеец... Я так же мало аристократ, как и демократ. Я принадлежу к тому среднему классу, который "жнет там, где не сеял". Все - наше. Пушкин наш, и Шевченко - наш. (Слышу гогот "украинцев". Успокойтесь, друзья: Шевченок в роли "украинского большевика" я оставляю вам, себе я беру - Шевченко бандуриста, "его же и Гоголь приемлет").
Все русское - наше. Аристократия и демократия нам одинаково близки, поскольку они русские, поскольку они талантливы и прекрасны, поскольку они наше прошлое и будущее. Аристократия и демократия нам одинаково далеки, поскольку они узкоклассовы, поскольку они изящно, надменно или грубо фамильярны.
Я скорблю над угасающими, "сходящими на нет" старинными родами, я радуюсь нарождению новых, "входящих", которые "сами себе предки".
Я жну там, где не сеял. Все высокое, красивое и сильное русское - мое, и я ношу мое право на них на острие моей любви к родине... Я люблю ее всю, с аристократами и демократами, дворцами и хатами, богатыми и бедными, знатными и простыми.
Ибо все нужны. Как нужны корни, ствол, листья... и цветы...
Я не гвардеец... Но если я особенно больно чувствую падение аристократии, то это потому, что все же noblesse oblige[1]... Как русский, я несравненно более оскорблен метаморфозой "Петрика" в апаша, чем "Петьки" в хулигана. Ведь, в сущности, вся белая идея была основана на том, что "аристократическая" честь нации удержится среди кабацкого моря, удержится именно белой, несокрушимой скалой... Удержится и победит своей белизной. Под аристократической честью нации надо подразумевать все лучшее, все действительно культурное и моральное, порядочное бел кавычек. Но среди этой аристократии в широком смысле слова, аристократии доблести, мужества и ума, конечно, центральное место, нерушимую цитадель должна была бы занять родовая аристократия, ибо у нее в крови, в виде наследственного инстинкта, должно было бы быть отвращение ко всяким мерзостям ...
И вдруг...
"От благодарного населения" ...
"Tout est perdu sauf l'honneur"[2], - говорили французские дворяне.
"L'honneur a été perdu avant tout[3]", - можем сказать мы...
Но белое дело не может быть выиграно, если потеряна честь и мораль.
Без чести, именно отрицанием чести и морали - временно побеждают красные.
Для белых же потерять честь - это потерять все.
C'est tout perdre[4] ...
И я видел ...
Я видел, как зло стало всеобщим.
Насмешливый термин "от благодарного населения" все покрыл, все извинил, из трагедии сделал кровавый водевиль в m'en fich'истком стиле.
Я видел...
Я видел, как почтенный полковой батюшка в больших калошах и с зонтиком в руках, увязая в грязи, бегал по деревне за грабящими солдатами:
- Не тронь!.. Зачем!.. Не тронь, говорю... Оставь Грех, говорю ... Брось!
Куры, утки, и белые гуси разлетались во все стороны, за ними бежали "белые" солдаты, за солдатами батюшка с белой бородой.
Но по дороге равнодушно тянулся полк, вернее, пятисотподводный обоз. Ни один из "белых" офицеров не шевельнул пальцем, чтобы помочь священнику ... единственному, кто почувствовал боль и стыд за поругание "христолюбивого" воинства.
Зато на стоянке офицеры говорили друг другу:
- Хороший наш батюшка, право, но комик... Помнишь. как это он в деревне ... за гусями ... в калошах ... с зонтиком ... Комик!
Я видел, как артиллерия выехала "на позицию". Позиция была тут же в деревне - на огороде. Приказано было ждать до одиннадцати часов. Пятисотподводный обоз стоял готовый, растянувшись по всей деревне. Ждали...
Я зашел в одну хату. Здесь было, как в других ... Половина семьи лежала в сыпном тифу. Другие ожидали своей очереди. Третьи, только что вставшие, бродили, пошатываясь, с лицами снятых с креста.
Документально-художественное произведение видного политического деятеля царской России В.В.Шульгина «Что нам в них не нравится…», написанное в 1929 году, принадлежит к числу книг, отмеченных вот уже более полувека печатью «табу». Даже новая перестроечная литературная волна обошла стороной это острое, наиболее продуманное произведение публициста, поскольку оно относится к запретной и самой преследуемой теме — «еврейскому вопросу». Книга особенно актуальна в наше непростое время, когда сильно обострены национальные отношения.
Книга воспоминаний В. В. Шульгина посвящена историческим событиям 1905 -1917 годов.Впервые опубликовано : журнале "Русская мысль." 1922. № 1-2. С. 136-172. Первое издание: Дни: Записки. Белград: Изд-во М. А. Суворина, 1925.
На протяжении последних 16 с лишним лет на Украине раскручивается националистическая спираль, которая инспирируется государственными органами власти, так называемой «свидомой интеллигенцией» в отношении русских и их языка, России, совместной многовековой истории украинского и русского народа. Дошло до того, что нынешний «лидер нации» начал рассуждать о создании музея «советской оокупации» по примеру своего друга в Грузии, а предыдущий президент написал шедевр, тщась доказать, что «Украина — не Россия».
Автор книги В. В. Шульгин — замечательный писатель и публицист, крупный политический деятель предреволюционной России, лидер правых в Государственной Думе, участник Февральской революции, принявший отречение из рук Николая II. Затем — организатор и идеолог Белого движения. С 1920 г. — в эмиграции. Арестован в 1944 г. и осужден на 25 лет, освобожден в 1956 г. Присутствовал в качестве гостя на XXII съезде КПСС.В настоящее издание включены: написанная в тюрьме книга «Годы» (о работе Государственной Думы), а также позднейшие воспоминания о Гражданской войне и Белой эмиграции, о Деникине, Врангеле, Кутепове.
В феврале 1917 года российское государство было уничтожено в результате государственного переворота. Государь Николай II был предан, арестован заговорщиками и отстранен от власти. А дальше началась трагедия… Одним из тех, кто описал дальнейшие и предшествующие события, был Василий Витальевич Шульгин (1878–1976). Он был одним из лидеров русских националистов, депутатом Государственной Думы, противником либералов и революционеров. Но страшная правда истории такова: именно он вместе с лидером либералов-октябристов Гучковым принимал отречение царя в феврале 1917 года.
В конце 1925 года некий Эдуард Эмильевич Шмитт нелегально перешел советскую границу и совершил двухмесячное путешествие по Советской России. Под этим именем скрывался известный в недалеком прошлом русский политический деятель и публицист, а затем эмигрант В.В.Шульгин.Впечатления от страны, живущей в условиях НЭПа, составили содержание книги «Три столицы».
В огромном ленинском наследии есть документы особой силы воздействия. Это – граммофонные пластинки, запечатлевшие живой голос великого вождя. Об истории уникальных дисков, об их необычайной судьбе, о поисках ленинских фонограмм и их втором рождении, о всемирном распространении в наши дни звучащих речей В.И. Ленина рассказывает журналист и искусствовед А.М. Белкин. Брошюра рассчитана на массового читателя.
Создатель и бессменный гитарист легендарной рок-группы «Scorpions» вспоминает о начале своего пути, о том, как «Скорпы» пробивались к вершине музыкального Олимпа, откровенно рассказывает о своей личной жизни, о встречах с самыми разными людьми — как известными всему миру: Михаил Горбачев, Пауло Коэльо, так и самыми обычными, но оставившими свой след в его судьбе. В этой книге любители рока найдут множество интересных фактов и уникальных подробностей, знакомых имен… Но книга адресована гораздо более широкому кругу читателей.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Короткая, но прекрасная жизнь Прокофия Апрасионовича Джапаридзе (Алеши) оборвалась зловещей ночью 20 сентября 1918 года: в числе 26 бакинских комиссаров его расстреляли английские интервенты и их эсеро-меньшевистские наймиты. Несгибаемому большевику, делегату III и VI съездов партии, активному участнику трех революций — Алеше Джапаридзе и посвящается эта книга, написанная грузинским писателем Э. К. Зедгинидзе. Перед читателем проходят волнующие встречи Джапаридзе с В. И. Лениным, эпизоды героической борьбы за власть Советов, за торжество ленинских идеи. Книга адресована массовому читателю.
Много «…рассказывают о жизни и творчестве писателя не нашего времени прижизненные издания его книг. Здесь все весьма важно: год издания, когда книга разрешена цензурой и кто цензор, кем она издана, в какой типографии напечатана, какой был тираж и т. д. Важно, как быстро разошлась книга, стала ли она редкостью или ее еще и сегодня, по прошествии многих лет, можно легко найти на книжном рынке». В библиографической повести «…делается попытка рассказать о судьбе всех отдельных книг, журналов и пьес И.
Составитель этой книги – один из уважаемых афонских старцев, по смирению пожелавший остаться неизвестным. Более 30 лет он собирал и систематизировал повествования и изречения, отражающие аскетическое и исихастское Предание Святой Афонской Горы. Его восемьсотстраничная книга, вышедшая на Афоне в 2011 году, выдержала несколько переизданий. Ради удобства читателей и с благословения старца русский перевод выходит в трёх томах – «Жизнеописания», «Сказания о подвижничестве» и «Рассказы старца Паисия и других святогорцев», которые объединены общим названием «Новый Афонский патерик».Второй том патерика содержит краткие истории об афонских монахах XX века и их яркие высказывания.