1917. Две революции - два проекта - [3]
Можно ли назвать комитет «парламентариев и экспертов» негосударственным? Вот выступает глава Комитета Госдумы по образованию и науке В. Никонов (по совместительству декан Факультета государственного управления Московского Государственного университета) — он представляет не государство?
Выступает Директор Института российской истории РАН Ю. Петров. Он уточнил, что формулировка «Великая русская революция» не означает позитивного отношения к случившемуся, а лишь подчёркивает его масштаб. Это странно! Историк (гуманитарий!), называя русскую революцию «Великой», оценивает ее количеством, а не качеством. Позитивное отношение? Ни в коем случае. А негативное отношение разрешается? Скажите нам прямо, уважаемые «парламентарии и эксперты». Может быть, Институт российской истории РАН предложит называть Великим нашествие Наполеона — это «лишь подчёркивает его масштаб», и никаких оценок?
Так оргкомитет добивается общественного примирения и согласия в противостоянии различных оценок происшедшего. «В этом — надежда нашего профессионального сообщества», — подчеркнул Ю. Петров.
В. Никонов утверждает: «важен профессиональный анализ, а не хлёсткие политические оценки». Что считается «профессиональным» — измерение масштаба? А может, именно требуемые «политические оценки»? Тут встает председатель Комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Я. Нилов (ЛДПР) и профессионально дает хлёсткую политическую оценку: то, что предлагают называть сегодня «Великой русской революцией», — произошедший сто лет назад незаконный захват власти в России.
Конкретно он сказал: «Это был госпереворот, одна из первых “цветных” революций в истории. Последствия её мы ощущаем до сих пор: именно тогда подорвали духовно-нравственные основы государства, интеллигенция была уничтожена, начался геноцид верующих, раскулачивание, потом голод, репрессии… В сельском хозяйстве мы так и не можем выйти на тот потенциал, которым обладали в 1913 году. В целом всё, что сделано в 1917 году с Россией, сделано в интересах и на деньги зарубежных государств».3
Парламентская газета не сообщает, были ли «бурные аплодисменты, переходящие в овацию». Вот такие у нас председатели Комитетов Госдумы, особенно «по труду, социальной политике и делам ветеранов».
Но больше всего поражает, что видные историки считают мероприятие «столетия Революции» простым делом. Они если и предполагают какие-то неприятности, то от политиков. Академик А.О. Чубарьян заявил: «Информационные войны ведут не профессионалы, не историки». Это иллюзия.
Разве он не знает профессора МГУ, МГИМО и РГГУ академика Ю.С. Пивоварова или профессора МГИМО А.Б. Зубова? Они ведут именно идеологические информационные войны. И таких историков — легион. Тем не менее, А.О. Чубарьян утверждает: «У нас есть академические институты, есть факультеты и кафедры истории в университетах, которые способны справиться с любыми попытками искажения истории».
Неужели это всерьез? Вот, профессор и историк Б.В. Соколов утверждает, что общее число погибших советских военнослужащих в ВОВ — 26,4 млн. человек, а немцы на восточном фронте якобы потеряли всего 2,6 млн. (то есть соотношение потерь 10:1). Почему же РАН не «справилась с этими попытками искажения истории»? Этот историк публикует книги, выступает на телевидении, а за ним и академик РАН А.Н. Яковлев, по словам В.В. Познера, «говорит о 27 миллионах погибших солдат именно, то есть, военных».
Несмотря на это, А.О. Чубарьян уверен, что «история революции 1917 года сегодня — это тема для дискуссии как между профессионалами в истории, так и в обществе».
Ну, какие сейчас могут быть «дискуссии как между профессионалами в истории, так и в обществе»? Это профанация. Профессионалы и в истории, и во всем обществоведении ориентированы не на истину (как в науке), а на нравственные ценности (как в идеологии). Именно дефицит объективности и беспристрастности был важным фактором краха как Российской империи, так и СССР. А сейчас кризис методологии гуманитарной интеллигенции еще более углубился.
Объективного анализа двух наших революций от дискуссий широкой публики уж тем более ожидать нельзя. Видный социолог так определяет состояние общества (2012): «Общество постепенно отучили размышлять. Эта усиливающаяся тенденция принимается без возражения и им самим, так как осознание происшедшего приводит к глубокому психологическому дискомфорту. Массовое сознание инстинктивно отторгает какой-либо анализ происходящего в России».4
Российское «общество спектакля», созданное телевидением, и мозаичная культура, превращающая личность в «человека массы», так резко усилили давление на человека, что это стало острейшей проблемой, особенно при наступлении «третьей волны» кризиса. Австрийский философ Карл Краус афористично выразился о капиталистической правящей верхушке: «У них — пресса, у них — биржа, а теперь у них еще и наше подсознание».
В научном совете Совета безопасности было принято утопическое решение о необходимости в течение года 100-летия революции «противостоять попыткам намеренного искажения этого и других важнейших периодов в российской истории». Каким прибором Совет безопасности будет определять, намеренное искажение совершают профессор Б.В. Соколов и академик А.Н. Яковлев, или искреннее, по незнанию? И чем искренние попытки искажения фактов лучше намеренных? Почему искажению из-за невежества не надо противостоять? Все это решение научного синклита выглядит крайне странно.
В книге даны временны́е ряды примерно трехсот важнейших показателей главных сторон жизни нашей страны с середины прошлого века. В этом издании добавлен ряд новых красноречивых показателей, а некоторые убраны, поскольку они признаны читателями малоинформативными или не очень понятными. По сравнению с предыдущими изданиями эта книга освещает не только экономическую реформу 1990-х, но и ее длительную предысторию (строительство 1950-1980-х, перестройку конца 1980-х), а также ее уже долгосрочные последствия в начале XXI века.По динамике подавляющего большинства показателей послевоенного восстановления и строительства, последовательного развития нашей страны в годы «застоя» и вплоть до старта реформ 1990-х не обнаруживаются сигналы, из-за которых потребовалась бы срочная радикальная перестройка хозяйственной жизни и последующая экономическая реформа России.Динамика показателей после 2000 года показывает глубину кризиса 1990-х годов и его инерции, высвечивает те стороны жизни, в которых кризис продолжается в прежнем темпе, и в то же время обнаруживает те отрасли и сферы, где положение выправляется и даже достигнуто превышение дореформенных уровней.
В книге выявляется устройство всей машины манипуляции общественным сознанием — как технологии господства. Для России переход к этому новому типу власти означает смену культуры, мышления и языка. В книге описаны главные блоки манипуляции и причины уязвимости русского характера. Принять новый тип власти над человеком или строить защиту от манипуляции — вопрос выбора исторической судьбы… а может быть, и вопрос существования русского народа.
В 1906 году в России начала проводиться широкая аграрная реформа под руководством П.А. Столыпина. Ее главной целью было создание мощной прослойки «крепких хозяев» в деревне и, как следствие, упрочение государственной власти. Однако, как это часто бывало в России, реформа провалилась, а судьба самого реформатора была трагической — он был убит.Отчего это произошло? Что не учел Столыпин при проведении своей реформы? На какие «грабли» он наступил и почему на те же самые «грабли» продолжали наступать (и до сих пор наступают) другие реформаторы? Как считает автор данной книги, известный писатель и публицист С.Г.
«Строительство СССР было цивилизационным проектом мирового масштаба, – пишет автор этой книги, крупнейший российский ученый, социолог и политолог Сергей Георгиевич Кара-Мурза. – Опыт СССР показал всему миру: возможна совместная жизнь очень разных в культурном, религиозном и социальном отношении народов без колонизации. Но культурная элита Запада отвергла этот урок. Она участвовала в уничтожении СССР, в создании о нем лживых мифов, а затем в пропаганде «нового мирового порядка», тяготеющего к глобальному фашизму.
Книга – подборка статей С.Г. Кара-Мурзы последних лет. Она посвящена процессам завершения «эпохи ельцинизма» и перехода к новому этапу российского кризиса («эпохе Путина»). Этот переход порождает новые опасности, но и новые источники надежды. Рассмотрена роль интеллигенции на новом этапе и признаки обновления политической картины, возникновения новых союзов патриотических сил. Автор размышляет о возможном характере революции, если реформаторы доведут общество до этого крайнего средства спасения.
Социализм или капитализм? В XX веке Россия выбрала социализм, стала великой державой, спасла мир от коричневой чумы, открыла человечеству дорогу в космос и… перескочила на рельсы «дикого, «бандитского» капитализма. Почему это произошло? Что это: временное помутнение рассудка миллионов людей, населяющих Россию, или их сознательный выбор? Так все-таки: социализм или капитализм? Что для России лучше? Об этом размышляют авторы данного сборника.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.