18+, или Последний аргумент - [52]

.

Валенсия видела. Нельзя сказать, что район Маленькой Гаваны и ее главная улица Calle Ocho произвели на нее сильное впечатление, скорее наоборот – сплошная вереница старой и низкой сарайной архитектуры и почти никакой зелени, кроме пальм, но зато все стены магазинов, кафешек и ресторанов расписаны яркими граффити в манере а-ля Мишель Мирабаль и Хорхе Родригес-Герада.

Старик Хуан явно сдал за эти семь лет – почти облысел, похудел и скукожился, словно стал меньше ростом и морщинистее лицом. Только глаза, нос и кадык на шее были такими же острыми, как прежде. И конечно, неизменная сигарета в прокуренных желтых зубах. Впрочем, встретил он Валенсию с размахом – едва она вошла в «La Palma Latin», как на столе тут же возникли заказанные заранее бутылка испанского «Altos de Luzon», фрикасе из курицы с пахучими кубинскими травами, жаркое из козлятины, паэлья и рагу «себаче» из рыбы с перцем ахи и лимонным соком.

– Madre mía, no puedo comer toda esa comida![27] – взмолилась Валенсия.

– Ешь, – приказал Хуан. – Всё ешь! Вспомни, как говорят на Кубе: «Полный желудок – счастливое сердце!» Впрочем, там уже давно так не говорят.

Валенсия тут же воспользовалась таким поворотом разговора:

– Я прилетела как раз по этой причине. А Мария будет с нами?

– К сожалению, нет. Она в университете.

– Она учится? На кого?

– Пишет диссертацию по истории Кубы и работает.

– Вот как? Это здорово! Ну, что ж. Но она передала мне ваше задание…

– Это не задание, – перебил он. – Это просьба.

– Ваша просьба для меня задание. И я знаю, как его выполнить. Но не сама и не в одиночку. Один человек эту проблему решить не сможет.

– Даже ты?

– Даже я. Я хочу подготовить десять таких, как я, а еще лучше – двенадцать. А после моей подготовки я устрою их на работу в Белый дом, Конгресс, Госдеп и даже в АНБ, Агентство национальной безопасности. То есть они будут решать эту проблему со всех сторон.

Нужно отдать должное «папе» Хуану – он сохранил остроту ума и не стал выяснять подробности, а задал только один вопрос, да и то по-английски:

– Сколько?

– Понимаете, деньги будут нужны не для меня. Я-то буду учить их даром. Ради Кубы. Но чтобы их взяли в Белый дом, Госдеп и в АНБ, им нужны дипломы «Лиги плюща» – Йельский университет, Гарвард или Принстон. Я сделаю им Принстон, я там училась.

– Сколько? – повторил Хуан.

– Полмиллиона.

Хуан подозвал официанта:

– Горячий шоколад и «Куба либре»!

А когда Валенсия допила коктейль, состоящий из рома, колы и ломтика лайма, встал и кивнул на выход.

8

Небольшой катер резво шел по заливу Бискейн, который с юга врезался во Флориду на пятьдесят миль в глубину, расщепив ее оконечность на манер крокодильей пасти. Теперь слева от катера тянулся узкий островной барьер, отделяющий залив от океана, на этом барьере плотной цепью стояли новейшие стеклянно-голубые небоскребы элитных кондоминиумов – округлые, прямоугольные, спиралевидные, пирамидальные и даже косоугольные – с обширными террасами, усаженными пальмами, и с плавательными бассейнами на крышах. А справа простиралось побережье старых застроек, прореженное парками с пальмами, манговыми деревьями и еще какими-то яркими экзотическими растениями.

Хуан молча стоял у штурвала, но Валенсия и не нуждалась в экскурсоводе. Она достала из сумки айпад и теперь по карте в Google следила за местами, которые проезжала: вот слева Санни-Айслс-Бич, там дети бегут по пляжу с цветными воздушными змеями над головами… Вот Бэй-Харбор-Айлендс, «сюда когда-то заплывали пираты»… А это уже Хьялих, «северный пригород Майами с населением более двухсот тысяч человек. 95 % – латиноамериканцы, 75 % – выходцы с Кубы. Главная достопримечательность – стадион Хьялих-Парк-Рэйс-Трек, где проходят забеги собак и лошадей»… А это уже Brickell – «высотный район и финансовый бизнес-центр Майами. Здесь находятся множество жилых многоэтажных башен с роскошными апартаментами, престижные отели, дорогие заведения питания и магазины. Население – банкиры и менеджеры»… И всюду – причалы яхт-клубов с белоснежными яхтами самых разных размеров – от маленьких парусников до океанских лайнеров…

Тут катер Хуана вырвался в широкое устье залива, Хуан прибавил скорость и, обгоняя парусные яхты, помчался на юг к маленькому Фишер-Айленд. Как сообщил Валенсии айпад, этот Остров Миллионеров – самый роскошный остров в Южной Флориде, на нем расположены виллы Опры Уинфри, Софи Лорен, Бориса Беккера, Барбары Беккер, Андре Агасси, Шер, Рики Мартина, Джулии Робертс, Джима Керри, Мэла Брукса и других знаменитостей. Здесь нетронутые пляжи и бассейны, площадки для гольфа, теннисные корты, глубоководные пристани для яхт, несколько ресторанов и баров. Но добраться сюда можно только на пароме или на яхте, и пускают на остров только по приглашениям его постоянных обитателей.

Когда катер приблизился к берегу, Валенсия ахнула от красоты его прибрежных вилл. Нет, они не были огромными, отнюдь! Просто эти двухэтажные в основном особняки, построенные в совершенно разных стилях, от старинных ранчо до ультрамодерновых и насквозь прозрачных бунгало, буквально утопали в цветущих алыми цветами кактусах, пальмах, апельсиновых и лимонных деревьях и в зарослях белых и красно-пунцовых роз. У каждой виллы был свой причал с яхтой или даже с двумя (на их сваях сидели пеликаны, которые высматривали в воде добычу и периодически сигали за ней в воду) и свои, прямо у берега, плавательные бассейны, украшенные копиями античных скульптур (или подлинниками?).