170000 километров с Г. К. Жуковым - [8]
Современники и участники тех событий отлично понимали, что на их долю выпал славный жребий - внести посильный вклад в эпохальную борьбу. Уже тогда выделялись и отмечались те, кто стоял в первых рядах защитников Отечества. По ним равнялись тысячи и тысячи, каждый день встававшие под знамена Красной Армии. Рассказы о лучших, как правило, были адресными. Глубокой осенью, когда все мы жили в густой тени Сталинграда, "Вечерняя Москва" 31 октября 1942 года печатает очерк нашего замечательного спортсмена, заслуженного мастера спорта Платона Ипполитова о земляках-москвичах "Семья водителей". Главный герой очерка на тот день А. Н. Бучин. Итак:
"Александр стал водителем при штабе. В непогоду, по бездорожью и разъезженным путям, вброд и по оврагам, по пескам и вязкой глине с одинаковым искусством водил спортсмен свою машину, доставляя командира или приказ в предельно сжатые сроки на любой участок многоверстной линии фронта. Дорожных препятствий как бы не существовало, непроезжих путей не было.
По заминированным полям, по горячей полосе наступления, ночью, на ощупь, с гоночной скоростью по мало-мальски твердой дороге мчал вездеход Александр Бучин, перекрывая все существующие рекорды спортивного кросса. Машина в руках спортсмена на вихревой быстроте выпутывалась из самых опасных и рискованных положений.
Однажды командир спешил, он был вызван командованием. Александр пустил машину по шоссе во весь бензиновый опор. Спидометр показывал 130 километров в час. Вдруг машина попала на загрязненный участок гладкого, прямого шоссе. Внезапно пропало сцепление баллонов с поверхностью дороги. Тяжелую машину швырнуло как щепку. Автомобиль прыгнул в обратную сторону, седокам угрожала неминуемая гибель.
Александр с неуловимой быстротой и непостижимой точностью перебирал руками руль, вращал штурвал то в одну, то в другую сторону. Укрощение строптивой машины произошло в доли секунды. Глазомер, точность, быстрота, хладнокровие гонщика вернули машине утраченное направление. Седоки продолжали мчаться с прежней скоростью.
Как-то, будучи в Москве, Александр забежал на часок к себе на квартиру. На гимнастерке фронтовика алел орден Красной Звезды. Он узнал все семейные новости. Брат Алексей - гимнаст и конькобежец - работает за рулем. Виктор пловец, легкоатлет, мастер лыжного спорта - боец. Зинаида получила шоферские права. Александру передали печальную весть. Выполняя боевое задание, погиб старший брат Сергей".
Н. Я.: Александр Николаевич, вы бережно сохранили эту вырезку, за что великое спасибо от меня как историка. И долг историка обязывает меня добавить - в ту войну русские люди уходили в бессмертие по велению долга. Заслуженный мастер спорта СССР С. Н. Бучин погиб в звании красноармейца, рядового великой Красной Армии.
По многим причинам, прежде всего условиям военного времени, Платон Ипполитов не мог сказать ни об этом и ни о том, о чем шептались близко знавшие тогда вас, - Саша работает у Г. К. Жукова. Так как началась война для вас, почему вы стали основным водителем у генерала армии?
А. Б.: В то памятное, страшное воскресенье 22 июня 1941 года я с утра был в поле, тренировался к мотокроссу по пересеченной местности - первенство Москвы, открытие сезона.
Мое дело решилось просто. Гараж военизировали, а меня через пару недель назначили водителем в охрану генерала армии. Оказалось - Георгия Константиновича Жукова. Видел его тогда не вплотную, водил "эмку" на "хвосте", то есть машину сопровождения. Вооружили до зубов - наган и финский нож. В машине трое ребят из охраны, у каждого автомат ППД. В Москве работа не пыльная, Жуков в то время ездил мало. Маршрут обычно Генштаб - Кремль и обратно. Квартира и дача, конечно.
Москва постепенно переходила на военное положение. С двадцатых чисел июля начались немецкие налеты. Ущерба особого не было, но грохот от стрельбы зенитных орудий оглушал, да к свисту осколков и стаканов снарядов, летевших вниз, нужно было привыкнуть. Иной раз бывали неприятные минуты, немцы целили в район Наркомата обороны, где мы стояли со своими машинами.
Внезапно распоряжение - ехать на войну. Жуков назначен командующим Резервным фронтом, штаб которого был в Гжатске. Генерал армии выехал на "паккарде", бывшей машине маршала Кулика. Как назло, моя "эмка" сломалась, а когда починили, определили мне постоянное место - глотать пыль от колес жуковского автомобиля за рулем машины сопровождения. Во время боев под Ельней сначала возили генерала Гриша Широких и Николай Каталагин.
Открытый "паккард" начальника Генштаба, который Жуков взял на фронт, прослужил нам всю войну, точнее, числился за нами. После Ельни "паккард" стоял обычно на автобазе Наркомата обороны в Москве. Довольно редко Георгий Константинович приказывал взять его на фронт, например, во время битвы под Курском. Какими соображениями он руководствовался при этом, не знаю. Скоро в августе 1941 года Жуков пересел на вездеход ГАЗ-61.
Намотались в то время до упаду, все в дороге, часто под огнем. Покрытый пылью, Г. К. Жуков выглядел как негр, мы того хуже. Решили повысить огневую мощь охраны - выдали нам противотанковое ружье. Бандура эта в "эмке", конечно, не помещалась. Так и ездили, ствол ружья с заткнутым тряпкой дулом высовывался из окна машины, вызывая недоумение и смех бывалых красноармейцев. Нам по положению надлежало сохранять невозмутимое выражение, начальник группы охраны Николай Харлампиевич Бедов был готов взыскать с каждого за малейшую провинность. Дисциплина!
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.