12 Прекрасная буря - [10]

– Идем. Твой отец наверняка с нетерпением ждет, когда же это все закончится. Он внизу с Брэндоном.

– Брэндон? Он же сказал, что не поедет!

– Брэндон сказал нам, что ты хотела, чтобы он поехал, и мы поняли, что ты безжалостно затерроризировала бедного мальчика.

– Ну, разве что чуть-чуть, – усмехнулась Жаклин. – Но ведь маскарад – идеальное место, чтобы Брэндон немного развлекся без того, чтобы лакей при каждом его шаге объявлял: «Герцог Райтонский!» После того как он заявил, что вообще не собирается посещать балы, я должна была его переубедить. Брэндон просто не знает, что теряет, но сегодня вечером он поймет, что именно, и, может быть, изменит свое мнение.

– Я бы не полагалась на это. Брэндон очень серьезно относится к своему положению. Не забывай, что в семье он – первый герцог и его воспитывали как герцога. Так что не вмешивайся, Жак, не надо. Я нисколько не удивлюсь, если и жена ему давно подобрана. Это должна быть совершенно безупречная кандидатура.

– Полный мрак, – фыркнула Жаклин. – Ты забываешь, что он тоже из Мэлори.

– А Мэлори всегда получают то, что хотят? – подняла бровь Джорджина.

– Именно так!

* * *

– Не верю своим глазам – он и правда танцует!

Жаклин, несущаяся в паре с Брэндоном, скосила глаза в направлении его взгляда и рассмеялась, когда ее родители в танце проскользнули мимо них.

– А я верю. Мама внесла в списки тебя и меня, но отец был на несколько пар позади нас, так что, даже если бы вычислили меня, никто не смог бы догадаться, что это он. Мой черный парик и домино должны были сделать меня неузнаваемой.

– Увы.

– Я знаю, – огорчилась девушка. – Я так расстроилась, когда Бернард Мортон, который стремился станцевать со мной раньше всех, стал рассказывать остальным, что обнаружил, что я за маска. Как ему это удалось, он не раскалывается. Может быть, он подкупил мою камеристку и узнал цвет моего платья? Я ее уволю, как только вернусь домой!

– Не стоит. Точно так же Бернард мог подкупить твою портниху или кого-то по соседству, и этот кто-то снабдил его подробностями. Какая разница, дорогая кузина. Нет никакого смысла увольнять преданную…

– Предательницу!

– Служанку!

– Самое прекрасное в маскараде – это то, что тебя не узнают. Когда мой секрет раскрыли, маскарад превратился для меня в обычный бал.

– Но ты же любишь балы? – хмыкнул Брэндон.

– Разумеется, вот почему я просто ворчу, а не рычу!

– Вот это правильно, – сухо заметил он.

Жаклин усмехнулась. Она была рада, что Брэндон приехал на бал. Когда на нем была маска, никто не мог догадаться, что ему всего семнадцать или что он – герцог Райтонский.

– Мой отец, – сказала Жаклин, – хотя и ненавидит танцы, любит доставлять удовольствие маме, а она любит танцевать. Ну а ты? Однако тебе некуда деваться. У тебя было шесть партнерш подряд, прежде чем я смогла заполучить тебя на танец, и то мне пришлось почти бежать, чтобы ты не схватил кого-то еще!

– Конечно, мне нравится танцевать, хотя, впрочем… не столько танцевать, сколько прикасаться.

– Ага, то есть тебя возбуждает легкое прикосновение к талии партнерши? – хихикнула Жаклин.

Она знала, хотя и не могла это разглядеть под его полумаской, прикрывающей щеки и оставляющей открытым рот, что заставила его покраснеть. Иногда Жаклин говорила что-то, не подумав, точнее, так она поступала практически постоянно. Но она вовсе не собиралась ставить в неловкое положение своего двоюродного брата, которого так опекали родители, что вряд ли ему представится еще хоть один шанс пообщаться с девушкой-ровесницей. Семнадцатилетние юноши бывают весьма чувствительны, когда речь заходит об отношениях с противоположным полом, и ей не стоило заговаривать о его эротическом опыте или же его отсутствии.

Так что Жаклин быстро исправилась:

– Нет, не говори ничего! Иногда я такое ляпну, ты же знаешь. Ладно, скажи мне, как ты себя чувствуешь в первый день знакомства с миром дебютанток? Так ли ты себе его представлял? Хотя, наверное, трудно что-то сказать, если ты не видишь лиц?

– Ну, характер ведь не скроешь, равно как и восхитительные… платья.

Жаклин расхохоталась. Отличное выражение для описания женских фигур! Она почувствовала, что Брэндон перестал смущаться, потому что последнюю фразу он произнес преувеличенно ханжеским тоном.

– И кто-то уже возбудил твой интерес?

– Разумеется. Я просто влюбился в нее… и вот в нее… и в эту тоже!

Он показал рукой в направлении трех разных дебютанток, одна из них танцевала, а две другие, хихикая, смотрели в его направлении. Жаклин закатила глаза. Если бы это не был Брэндон, она бы подумала, что он ее дразнит.

– Ты прямо как кузина Джейми, – произнесла Жаклин. – Каждый месяц она воображает, что влюбилась в нового мужчину. Хорошо, скажи мне, ты знаешь, чем отличается любовь от влюбленности? Вожделения? Любовного безумия?

– А ты? – спросил Бпрэндон. – Или ты настолько убедила себя, что не собираешься влюбляться, что отвергнешь любовь, даже если она пронзит твое сердце?

– Ну, так как вопрос несерьезный, я скажу, что отлично знаю, что любовь – это не влечение. Потому что я не смогла остаться равнодушной к ублюдку, хотя и ненавидела его всей душой.