11 самых актуальных вопросов. Страхи большого города - [34]

Все это я и попытался объяснить Елене. Если вы делаете уникальную работу, у этого есть свои преимущества. Например, человека с нестандартной фигурой китайский рынок оденет, но не украсит. И вполне очевидно, что такой человек будет готов заплатить больше за индивидуальный подход швейных дел мастера к своей фигуре. Кроме того, оригинальности китайский рынок тоже предложить не в состоянии. Соответственно, те, кто ищут оригинальность, тоже должны быть готовы раскошелиться.

Отсюда вывод: поскольку мы не китайский рынок и имеем свои конкурентные преимущества, то наши вещи должны стоить дороже, чем на китайском рынке. Кто хочет экономить – вперед, на рынок, а кто хочет то, что ему нужно от нас, – милости просим, но это будет дороже.

Разумеется, я неоднократно уточнял у Елены, уверена ли она в том, что ее продукция действительно имеет те конкурентные преимущества, которые заявляются в качестве таковых. Но моя гостья настаивала, что это действительно так. Ну, коли так – надо решаться и бросить вызов своему страху. Если ты уверен, что твой труд неправильно оценен, надо действовать. Мы начали с того, что составили для Елены новый прейскурант на ее услуги. Цены в нем поднялись по разным позициям – где в два, а где даже в три, в четыре раза. На том, собственно, наша беседа и завершилась.

Что же случилось дальше?.. Врать не буду – об этом оставалось только догадываться.

Но вот наступает Новый год, мы готовим предновогоднюю программу и приглашаем бывших участников «Доктора Курпатова» снова появиться в студии, чтобы они рассказали о своих успехах всем телезрителям. Вообще говоря, мы часто это делаем, и у меня в студии регулярно появляются так называемые «возвратники» (люди, которые уже побывали на программе, и теперь возвращаются, чтобы рассказать о том, что произошло в их жизни после разговора с доктором). А тут и вовсе Новый год – без «возвратников», понятное дело, никак не обойтись.

Мои редакторы трудолюбиво обзванивают людей, которые были героями моей программы в течение года, беседуют с ними, а потом докладывают «вести с полей» шеф-редактору программы и мне. Должен сознаться – это самая приятная часть работы на телевидении. Я называю эту чудную процедуру «Пункт Приема Вашей Радости». И вот мы сидим с Юлей Бредун, принимаем радости от одного из редакторов, как, вдруг, она и говорит: «Доктор, а помните Елену, которой вы новый прейскурант на пошив вещей подписывали?!» Тут я внутренне напрягся: «Все живы, я надеюсь?» – «Доктор, какое там живы! Просто живее всех живых!»

Ну, и дальше подробности… Елена вернулась домой в родной город с этим новым прейскурантом, повесила нашу с ней бумаженцию на стену и стала ждать заказчиков. Конечно, многие, увидев эти цены, отказались от ее услуг и благополучно отправились на китайский рынок. Впрочем, отказались – что характерно – именно те, кто никогда по-настоящему и не относился к Елене как к хорошему профессионалу. Но многие, причем большинство, – остались. Почему остались? Потому что, как призналась потом одна из заказчиц Елены в интервью нашему корреспонденту: «Елена – мастер. За то, что она делает, я готова еще в два раза больше платить».

Елена, конечно, стала героиней новогодней программы «Доктор Курпатов». Наша съемочная группа ездила к ней в город, засняла и новый компьютер дочери, и самого счастливого ребенка, который с гордостью рассказал на всю страну о том, как преобразилась ее мама и что теперь они вместе гуляют, отдыхают и занимаются. «Заказов стало меньше, времени стало больше, а заработок стал выше», – со светящимися на сей раз глазами рапортовала Елена.

Не знаю, стоит ли это добавлять, но, наверное, скажу… За десять лет до нашей встречи, Елена потеряла мужа – очень богатого человека, с которым она жила до этого душа в душу и как за каменной стеной. Елена потеряла и мужа, и отца своего ребенка, и кормильца, и вообще – все, что у них было. Буквально – настоящий крах. На руках у Елены осталась годовалая дочь, а в самих этих руках был талант. Так прежнее хобби Елены, ее увлечение превратилось в профессию, которая, правда, из-за страха безденежья, на протяжении всех этих десяти лет позволяла женщине лишь одно – сводить концы с концами, но не жить. А теперь Елена начала жить… Вот такие дела.

В общем, если говорить о паническом страхе перед безденежьем, то, я думаю, надо обращаться не к психотерапевту, а к самому себе. Обращаться с вопросом: «Чего сидим? Встали, пошли работать. И улыбаемся!»

Глава пятая. Огни большого города… Как страшно жить!

С Костей мы знакомы с детства. Росли в одном дворе, ходили в один детский сад и в одну школу. Близкими друзьями не были, но я знала, что Костя – хороший, честный, трудолюбивый парень. Сразу после школы он пошел работать, делал ремонты в квартирах – тогда как раз вошло в моду слово «евростандарт». Прилично зарабатывал, женился, родил ребенка.

Потом мы долгое время не виделись. И вдруг, буквально на днях, я услышала о нем от нашей общей знакомой. Татьяна Николаевна жила в нашем подъезде и дружила с Костиной мамой. Когда она решилась начать дома ремонт, то, разумеется, обратилась к Костику. Тот пришел, все осмотрел, сделал смету и получил на покупку строительных материалов две тысячи долларов.