1036 дней президента Кеннеди - [47]
в сотрудничестве с Западной Европой и Японией значительно увеличить приток капиталов в Азию, Африку и Латинскую Америку;
перестроить отношения США со странами Латинской Америки, действуя через усиленную Организацию американских государств. Одного возвращения к «политике доброго соседа» недостаточно; нужен ряд новых установок;
сформулировать «новый подход» к Ближнему Востоку, укрепляющий позиции США; однако при этом нельзя допустить, чтобы у арабов «создалось впечатление, будто их нейтрализм и национализм находятся под угрозой»;
активизировать усилия в африканских государствах; США больше не могут «проводить политику, которая не учитывает неизбежной победы национализма в Африке, неизбежного конца колониализма». Удовлетворить острую потребность Африки в образованных людях, посылая туда все больше технических специалистов и педагогов и привлекая все больше африканских студентов - будущих африканских руководителей - в университеты США для обучения;
показать решимость США «защищать» Западный Берлин;
подготовить и держать «в состоянии готовности» гибкие и реалистические средства, которыми можно было бы использовать в Восточной Европе. Политика «освобождения», провозглашенная восемь лет назад,
оказалась при сложившемся соотношении сил «ловушкой и заблуждением»;
пересмотреть политику в отношении Китая, но не признавать Китай и не давать согласия на его допуск в ООН; улучшить контакты с Китаем;
начать разрабатывать «новые реальные программы обеспечения мира и контроля над оружием», поскольку гонка вооружений обременяет весь мир фантастическими денежными тяготами, чрезмерно большими военными машинами; при гонке вооружений возможно случайное или безрассудное развязывание гибельной для всего мира войны;
укреплять ООН, увеличивая ее роль в урегулировании международных конфликтов;
создать «сильную Америку» с «развивающейся экономикой», способной удовлетворять новые правительственные планы.
Такова была программа, выдвинутая Кеннеди. В ней в полной мере отразились экспансионистские настроения, господствовавшие в американских правящих кругах в конце 50-х годов. Но в этой программе явственно чувствовалось и беспокойство за позиции США на международной арене, забота о новой, «более гибкой» тактике в борьбе с «мировым коммунизмом» и национально-освободительным движением. В последних пунктах программы отдавалась определенная дань противникам дальнейшей безудержной гонки вооружений.
Речь Кеннеди вызвала одобрение сенаторов Мэнс-филда и Хэмфри. Что касается вице-президента Никсона, то он еще перед тем, как Кеннеди произнес речь, демонстративно покинул сенат и отправился раздавать своим поклонникам автографы.
Характерным моментом программы Кеннеди являлся явный приоритет, который он отдавал в ней проблемам внешней политики перед проблемами политики внутренней.
«Новые рубежи» нашли свое выражение и в программе демократической партии. Здесь они носили более расплывчатый характер и касались главным образом вопросов внутренней политики. Зато посулы и обещания раздавались буквально всем. Рабочим обещали ликвидировать трущобы, снизить налоги и увеличить жилищное строительство; фермерам - повысить их доходы; монополиям - стимулировать деловую активность «без инфляции» и приостановить спад промышленного производства; безработным - обеспечить «полную занятость»; неграм - гражданские права; военно-промышленному комплексу - увеличение расходов на оборону.
16 июля 1960 года, после окончания работы съезда демократов в Лос-Анжелесе, Кеннеди в своей речи кандидата в президенты от демократической партии заявил: «Семь долгих лет засухи и голода истощили поле идей. Густая мгла опустилась на наши руководящие органы, и гниль, берущая свое начало в Вашингтоне, просачивается во все уголки Америки… Пора новому поколению руководителей, новым людям приступить к решению новых проблем, использовать новые возможности… Сегодня некоторые скажут, что… все горизонты изведаны, что все битвы выиграны, что американского рубежа больше нет». Нет, воскликнул Кеннеди, «не все проблемы решены, не все битвы выиграны, мы стоим сегодня на новом рубеже - рубеже 60-х годов, неизведанных возможностей и опасностей, неосуществленных надежд и угроз… Новый рубеж здесь, независимо от того, ищем мы его или нет. За этим рубежом находятся неизведанные области науки и космоса, нерешенные проблемы мира и войны, непобежденные очаги невежества и предрассудков, неразрешенные проблемы нищеты и излишка… Суровые факты таковы, что мы стоим на этом рубеже, являющемся поворотным пунктом в истории». Такова была эмоциональная характеристика, данная Кеннеди политике «новых рубежей». В ней сквозила острая тревога о судьбах капитализма.
В период президентской избирательной кампании Кеннеди не раз, хотя и в общей форме, говорил о том, что нужно изменить устаревший курс политики и отбросить утратившие свое значение лозунги. Он требовал осуществления «новых идей» во внешней политике, отмечая, что у США нет никаких реальных предложений о том, как ликвидировать тупик по германскому вопросу, тупик в Западном Берлине, тупик в вопросе о «контроле над вооружением» и все остальные тупики, поскольку единственной американской «большой стратегией» является гонка вооружений и «холодная война». Однако, чем ближе становился день президентских выборов, тем реже звучала в речах Кеннеди тема необходимости изменения курса внешней политики США. А во время его инаугурации она оказалась почти полностью забытой.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
Автор этой документальной книги — не просто талантливый литератор, но и необычный человек. Он был осужден в Армении к смертной казни, которая заменена на пожизненное заключение. Читатель сможет познакомиться с исповедью человека, который, будучи в столь безнадежной ситуации, оказался способен не только на достойное мироощущение и духовный рост, но и на тшуву (так в иудаизме называется возврат к религиозной традиции, к вере предков). Книга рассказывает только о действительных событиях, в ней ничего не выдумано.
«Когда же наконец придет время, что не нужно будет плакать о том, что день сделан не из 40 часов? …тружусь как последний поденщик» – сокрушался Сергей Петрович Боткин. Сегодня можно с уверенностью сказать, что труды его не пропали даром. Будучи участником Крымской войны, он первым предложил систему организации помощи раненым солдатам и стал основоположником русской военной хирургии. Именно он описал болезнь Боткина и создал русское эпидемиологическое общество для борьбы с инфекционными заболеваниями и эпидемиями чумы, холеры и оспы.
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.