101 ночь. Утерянные сказки Шахразады - [66]

В это время юноша подмигнул ей и прошептал:

— Продолжай и дальше вести себя так же!

— О повелитель, — обратился он затем к царю, — пусть ее крик не пугает тебя. Я исцелю эту девушку, если будет на то воля Божья.

Царь поблагодарил его.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она прекратила рассказ.

Девяносто третья ночь

Так говорит Фахараис, философ:

— Мой повелитель! — продолжила она рассказ. — После этого царь начал делать ему разнообразные заманчивые предложения.

Но юноша сказал:

— Принеси мне две курицы — вареную и жареную, обе как следует приправленные.

Царь велел исполнить его пожелание, и царский сын связал девушке руки и начал кормить ее этой пищей. И сам ел вместе с ней. При этом он тайно давал ей указания и обещал освободить ее. Царь же ничего не заметил.

Юноша провел с девушкой три дня. На четвертый день пришел царь.

— Я хотел бы видеть девушку, — потребовал он.

И юноша повел его к ней. Как только царь вошел, девушка снова стала неистовствовать.

— Я найду себе прибежище у Господа от проклятого дьявола, — заклинал ее царский сын и продолжал убеждать ее: — Именем Господа, Всемилостивого, Милосердного. Успокойся, благословенная женщина.

При этих словах девушка опустила голову и стала смотреть в пол. Царь очень обрадовался увиденному и подарил царевичу собственное одеяние в качестве почетной парадной одежды, а кроме того, выплатил тысячу динаров. Затем он снял с девушки оковы и распорядился, чтобы ее отвели в хаммам.

Когда она возвратилась из хаммама, царь нарядил и украсил ее. Но как только по воле Господа настало следующее доброе утро, девушка снова начала бесноваться, как и прежде. Одна из служанок побежала к царю и доложила ему о том, что она видела, то есть что девушка снова кричит и беснуется. Царь был в ужасе. Он тут же бросился к девушке и заговорил с ней, но она только закричала еще громче.

— Горе тебе! — накинулся царь на врачевателя. — Что это означает?

— Не волнуйся, господин мой, — стал успокаивать его юноша. — Сегодня ночью я посмотрю ее гороскоп. Тогда я буду знать, что делать дальше. Наберись терпения и подожди до завтра, на то воля Божья.

Как только по воле Господа настало следующее доброе утро, царь снова был тут как тут.

— И что ты увидел в ее гороскопе, ученый? — спросил он нетерпеливо.

— Я увидел, — ответил царский сын, — что этой девушкой завладел джинн, враг Господа. Это произошло на том лугу, где ты застал ее со стариком и с лошадью. Только на том месте, где джинн сделал это, ее можно излечить. Вот что показали мне звезды.

— Ну что ж, хорошо, — ответил царь и приказал отвести девушку на тот самый луг. Там для нее установили шатер из белого шелка. Тысяча всадников окружили луг и охраняли его весь остаток ночи. Когда по воле Господа настало следующее утро, врачеватель обратился к всадникам со словами:

— Доставьте мне лошадь, которую вы нашли рядом с девушкой. Так написано в ее гороскопе.

Рассказывают:

Царь приказал доставить лошадь, и это было выполнено. Когда девушка увидела лошадь, а также врача, бормочущего заклинания и произносящего магические тексты, она бросилась на землю.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она прекратила рассказ.

Девяносто четвертая ночь

Так говорит Фахараис, философ:

— Мой повелитель! — продолжила Шахразада рассказ. — Царский сын сел на лошадь, посадил девушку в седло позади себя и крепко привязал ее к себе с помощью тюрбана. Он не мог поверить своему счастью. Точно также чувствовала себя и девушка. Юноша повернул стартовый винт, и лошадь пришла в движение. И пока ее живот наполнялся воздухом, юноша повернулся к царю и сказал:

— Да позволит мне Господь еще когда-нибудь увидеть тебя и твое царство, — а затем крикнул: — Да пребудет с тобой мир! Салам! — С этими словами он взлетел в воздух и полетел прочь. Царь и его придворные кричали ему вслед, пока он не исчез из виду.

Когда царь понял, что эти двое уже не вернутся, он впал в глубокое отчаяние. Он причитал и жаловался и наконец упал без сознания на землю.

Слуги суетились вокруг него и обливали его водой, пока он снова не пришел в себя.

— Да защитит тебя Господь, о царь, — сказали они. — Это летательный аппарат, который парит вместе с птицами. Против него мы ничего не можем сделать.

И они утешали своего господина и ласково говорили с ним, пока не улеглось его отчаяние. В огорчении возвратился царь в свой дворец. Он плакал и горевал, и всего через несколько дней он закончил свою жизнь и умер.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она прекратила рассказ.

Девяносто пятая ночь

Так говорит Фахараис, философ:

— Мой повелитель! — продолжила она свой рассказ. — Тем временем царский сын удобно устроился на лошади. Он летел все дальше по воздуху, пока не достиг города своего отца. Юноша приземлился на крыше дворца, слез с лошади, снял девушку, взял ее за руку и повел к своему отцу.

Когда тот увидел сына, то вскочил и бросился ему на шею. Затем пришли мать и сестры и обняли юношу. Точно так же приветствовали его и девушку все, кто находился во дворце. Отец велел ему сесть рядом с ним и попросил рассказать о том, что он пережил за время отсутствия.