101 ночь. Утерянные сказки Шахразады - [58]

Ты посмотри, как этот дом свой облик изменил,

С тех пор как дом покинул тот, кто там когда-то жил.

Упадок протянул над этим домом длинный шлейф, Разрушилась его ограда, камень двор покрыл.

И жители уехали и не пришли назад.

Следы их стерлись, их давно песок запорошил.

Когда я думаю о доме, о его судьбе,

То по лицу течет слеза и целый мир не мил.

Я плачу. Ах, мой друг, ты лучше понял бы меня,

Когда б ты знал, что там мой взор вдруг для себя открыл.[10]

Он говорит:

Царский сын прочитал эти стихи и подошел к воротам замка. Он обнаружил, что они открыты.

Через обнесенный каменным забором передний двор царевич вошел внутрь и шагал дальше, пока из зала, расположенного в середине замка, на него не упал свет. Юноша вошел в этот зал и огляделся. Посредине он обнаружил шатер из белого шелка, сверху на котором был прикреплен золотой полумесяц. В этот полумесяц, как в оправу, был вставлен рубин, который, казалось, притягивал взгляд. Справа от шатра стояло дерево, слева — другое дерево. Все было так, как описывал ему монах.

Царевич пошел дальше, по другим помещениям замка. Там он не обнаружил ни души. Только девушка спала на постели в своем покое. Царевич подошел к постели, и тут оказалось, что она завешена шелковой сетью с вплетенными в нее драгоценными камнями.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный ее захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в свои правительственные покои.

Восемьдесят первая ночь

— Я согласна, — сказала она. — И вот как, мой повелитель, продолжается эта история.

И вот царский сын вошел в эти покои, подошел к шатру, откинул полог и обнаружил кровать. Она стояла на золотых ножках и была украшена рубинами. На постели кто-то спал. Спящий был укрыт покрывалом, вытканным из золота. Царский сын приподнял покрывало, и что же он там увидел? Девушку, подобную сияющей луне в полнолуние.

Увидев ее, царский сын прельстился ее красотой. Он снял с себя одежды и собрался влезть к ней на постель. Но что это? Из-под кровати вылез дракон! Царский сын в страхе попятился. В тот же миг дракон также вернулся на свое место. Тогда царский сын понял, что этот дракон был талисманом. Одним хитрым приемом он выключил его, влез к девушке на постель и набросился на нее. Царский сын обнаружил, что она была еще девственницей и нетронутой. Затем он слез с кровати и написал на стене покоя:

«Здесь был такой-то и такой-то, сын царя такого-то и такого-то».

Царский сын тихо вышел из шатра. Девушка по-прежнему спала. Он подошел к дереву, сорвал столько листьев, сколько смог донести, и направился обратно к монашеской келье. Там царевич остановился, чтобы переночевать у монаха. Монах спросил его, что с ним происходило, и он все ему рассказал.

На следующее утро юноша надел на себя доспехи, завесил покрывалом лицо, попрощался со стариком и возвратился к тому племени, где оставил своего брата. Брат вышел ему навстречу вместе с людьми из этого племени, чтобы встретить его, и они устроили в его честь большой парад. На следующее утро братья сели на лошадей, попрощались с царем, отправились в путь по стране и ехали так до полудня. Затем они остановились на отдых в одном месте, изобилующем плодами и деревьями. Старший брат достал еду, и они ее съели. Затем он стал расспрашивать младшего брата. Тот обо всем ему подробно рассказал, а также раскрыл тайну листьев и сообщил о своем приключении с девушкой.

И тут старший брат сказал себе: «Если я сейчас возвращусь к отцу с пустыми руками, то он обругает меня и прогонит. Нет, я придумаю хитрость против моего брата и дам ему выпить снотворное средство. Потом я привяжу его к дереву и отниму у него все, что он везет с собой. А затем я оставлю его одного. Пусть его съедят дикие звери! Я подстрою все так, — размышлял он дальше, — как будто это именно я привез листья своему отцу».

И так он и сделал: бросил брата и возвратился один в родные земли. Впереди себя он отправил посланника, чтобы тот известил отца о его прибытии.

И вот царь вышел ему навстречу со всеми своими визирями и придворными, и они устроили праздничный парад в честь его прибытия. И когда старший сын уселся рядом с ними, отец начал расспрашивать его о пережитых приключениях, и он доложил ему обо всем и передал ему листья. Царь растворил листья в молоке и смазал лицо. Оно мгновенно излечилось и снова стало таким, как было прежде. Отец очень обрадовался. Но как только он остался с сыном наедине, он спросил его о брате.

— Я оставил его в таком-то и таком-то племени. Он там набивает себе брюхо, — заверил отца старший царский сын и продолжил хвастать: — Я выехал в полном одиночестве и блуждал дни и ночи по пустыням и глухим местам.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Восемьдесят вторая ночь

— А вот как, мой повелитель, — сказала она, — продолжается эта история.

Когда царь услышал, что его старший сын рассказал о своем брате, то вознамерился, как только младший сын попадет к нему в руки, прибить его к кресту и казнить. Однако Властитель Тайного направляет тайное так, как посчитает нужным.