1000 не одна боль - [12]

— Могли продать, и я бы заплатил, а так заплатили они — своими жизнями, а я получил коня в подарок.

Усмехнулся, как оскалился и Рифат невольно отпрянул назад. Сам не свой Аднан все эти дни. На себя мало похож. Как в зверя превратился.

Из-за девчонки. Русской молоденькой дурочки, которая появилась невесть откуда. Свалилась на их голову. Подарок. Чтоб ее. Рифат, едва увидел белобрысую и тот взгляд, который бросил на нее Аднан, сразу понял, что с этого момента у них у всех начались большие неприятности. Но не думал, что эти неприятности будут такого дикого масштаба. У ибн Кадира всегда было много женщин. Все они по долгу не задерживались ни в его жизни, ни в его постели.

Ненасытный, как животное, предводитель мог войти к своей жене и той же ночью взять с собой Рифата к самым лучшим шлюхам Каира и трахать до утра еще двоих. Темперамент как у отца. Десятки любовниц не только в Каире, но и по всему миру. Бессчётное количество незаконных и непризнанных детей.

Рифат всегда с долей восхищения и что уж там скрывать, мужской зависти, смотрел как они трепещут перед этим породистым жеребцом с редким цветом глаз и взглядом пресытившегося хищника. Черт их поймет женщин этих. Он им нравился. Грубый, жестокий, циничный и красивый. Скорей всего они чувствовали его мощь, его неоспоримую власть. Ее ощущали даже мужчины, окружавшие и подчинявшиеся ибн Кадиру.

Единственный раз, когда Рифат было уже решил, что Аднан остепенится — это некоторое время до свадьбы с Заремой. По-началу казалось, что бастард Кадира увлекся своей невестой и сражен ее восточной красотой, но иллюзия длилась ровно до брачной ночи. Точнее до ее самого начала. Выполнив свой долг Аднан утащил друга на какую-то вечеринку в Каире и бросил невесту одну в покоях на окровавленных простынях. Которые пришли лицезреть многочисленные тетки Кадира и со бабки со стороны невесты.

Зарема даже виду не подала, что ее бросили. Она стойко выносила жестокий и непостоянный характер своего мужа. Она не собиралась уступать свой «трон» подле Аднана ни одной из его шармут и всегда была выше этого. За что Рифат уважал ее и даже в какой-то мере жалел. Все они ждали, что Зарема забеременеет и родит наследника Кадиру. Семью словно преследовал злой рок ни у одного из сыновей еще не родились мальчики. У старшей невестки случилось три выкидыша, а до этого родились одни девочки. Вторая родила мертвого малыша, а третья так и не могла забеременеть. И дед переписал завещание. Первый ребенок мужского пола унаследует все состояние и не важно у кого из них он родится. Теперь все сыновья усердно старались произвести на свет наследника. Все, кроме Аднана, который сказал, что ему плевать на деньги отца и приезжать в Каир он будет лишь тогда, когда сам этого захочет.

— Это твой шанс, Аднан. Твой шанс возвысится до отца, переплюнуть своих братьев и утереть им нос.

— Что это за отцовская любовь если ее надо заслужить. Разве детей не любят просто так, не за их достижения? Я не собираюсь покупать отцовское расположение. Если его нет, значит так тому и быть.

— Но ты мог бы…

— Не мог бы. Не мог бы потому что мне это не нужно. И хватит об этом.

— Навещал бы жену почаще. Всего-то.

— Ты о ком заботишься, м? Обо мне или выгоду какую-то ищешь? Богаче хочешь стать? Власти больше иметь? Смотри не разочаруй меня, Рифат.

Больше они не затрагивали этот разговор. До тех пор, пока не появилась эта русская девчонка. Зарема должна была смирится с положением вещей, и она надеялась зачать в первые же месяцы, но Аднан не пробыл рядом с ней и недели. Приезжал раз в месяц и снова уезжал.

Затем пошли сплетни о том, что и эта бесплодна. Что на роду этой семьи точно есть проклятие.

Зарема, одержимая желанием выносить и родить, чтобы укрепить свое положение, постоянно пыталась снять заклятие с помощью всяких гадалок и экстрасенсов, которые приезжали к ней из разных стран и были самыми настоящими шарлатанами. Аднан оплачивал ее дурачества и смеялся, когда он с ним связывалась и умоляла приехать, потому что именно сейчас самое лучшее время… Он не ехал. А иногда приезжал в Каир, но не к ней, а к одной из своих шлюшек. У него слабость была на славянок. Выбирал всегда только их, а Зарема изводила его звонками и сообщениями, читая которые, Аднан лишь смеялся, а иногда откровенно злился и запрещал ей себя тревожить.

— Мне б так жена звонила и писала я был бы счастлив.

— Так женись? Или тебе мою Зарему подарить? А хочешь я прикажу ей писать тебе вместо меня.

На полном серьезе, а потом расхохотался, а Рифат спросил друга.

— Что даже ревности не проснулось бы?

— Не нужна она мне. Как предмет мебели дома сидит, потому что у всех так быть должно. Не люблю ее. Не лежит к ней душа. Не ревновал бы ее… Но моя она уже. Придется выполнять свой долг перед отцом. В который раз… ДОЛГ!

Изначально фиктивный брак, который мог принести лишь взаимовыгоду, и устраивал обе стороны, омрачало лишь страстное желание Заремы безраздельно заполучить своего жестокого супруга и быть не просто ширмой для политической игры их отцов, а настоящей спутницей жизни. Она дико любила мужа. Это знали все. А Аднан ненавидел любое давление он просто покрывал свою самку в назначенное время, чтобы зачать наследника и даже это его не особо волновало.