100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1 - [55]

Озаглавленные как «Записки о детстве и юности», воспоминания охватывают 15 лет жизни героя — с четырех до девятнадцати. Он пытается взглянуть на события своей жизни и на отношения с другими людьми в поисках объяснения: что сделало его таким, какой он есть.

Детство Райта прошло в обидах, оскорблениях и бедности. Семья часто переезжала; сперва с плантации, где он родился и где его отец был издольщиком, — в Мемфис. Оттуда они вынуждены были уехать: отец Ричарда бросил свою жену и двух сыновей ради другой женщины. Семья скиталась в поисках дешевого жилья и средств к существованию. Иногда они жили у родственников, принимавших их с неохотой. Но такая зависимость стала постоянной после того, как мать Ричарда, довольно молодая женщина, перенесла удар, результатом которого стал паралич ног.

Основные воспоминания детства — это голод, недостаток и страх. После ухода отца они остались совершенно без средств, пока их мать не смогла найти работу. Голод, постоянный, свирепый, не покидал семью. Даже некачественной и убогой пищи не хватало. Зачастую не было денег и на то, чтобы протопить их лачугу. Иногда мать брала мальчиков с собой на работу, они жались в углу кухни, где она готовила, вдыхая запахи недоступной им еды. Денег на одежду не было тоже, и мать Ричарда, стыдясь нищенского вида сына, не отправляла его в школу. Побои были «автоматическими» ответами взрослых детям на их шалости и непокорность. Юный Ричард, упрямый и своенравный ребенок, часто получал розог или ремня от матери (до ее болезни) и родственников. Дядья и тетки запугивали его, чтобы сделать послушным своим желаниям. Побои преследовали его и в общении с местными шайками, и в школьном дворе. Ричард, новичок, чужак, должен был защищать себя, чтобы его признали своим.

Чувство заброшенности, обострившееся в сиротском приюте (мать не могла больше заботиться о двух мальчиках), и чувство ущербности — еще неосознанное — сформировали личность Ричарда. Их дополнял постоянный статус чужака: возможности завести прочные длительные отношения не представлялось из-за постоянных переездов и запретов взрослых. Он был лишен теплоты, нежности, поддержки, — исключение составляли редкие всплески эмоций у матери.

Религия была еще одним источником мучений и страхов, особенно когда мальчик жил у бабушки. Несмотря на свой юный возраст, он сопротивлялся попыткам бабушки приобщить его к ее пугающей религии. А когда его жестокая и набожная тетка, бывшая также его учителем, ударила его по пальцам линейкой (она была уверена: именно он, а не его набожные одноклассники, намусорил в классе), Ричард поклялся, что второго раза не будет. Когда она подошла к нему дома с хлыстом, он, борясь за свое чувство справедливости и независимость, пригрозил ей кухонным ножом.

Со всем этим контрастирует любознательность юного Ричарда, его стремление научиться читать и скорость, с которой ему это удается. Он начал складывать буквы и узнавать слова в книгах своих товарищей по играм в шесть лет; буквально за час угольщик научил его считать до ста. Он задавал вопросы обо всем на свете. Он поздно пошел в школу и учился урывками — лишь в 12 лет ему удалось проучиться полный год. Но учился он прекрасно и был отмечен на выпускных экзаменах. Книги стали его спасением, с ними он бежал от окружающих его ужасов и мечтал о будущем — «уехать на Север и писать книги, романы». Книги открыли ему мир серьезной литературы, интеллектуальную жизнь и поддерживали его стремление к жизни за пределами ограниченного Юга.

Ричард Райт признается, что в юные годы мало общался с белыми. Когда ему было девять лет, в нем жил страх перед белыми, подогреваемый страшными историями о расправах, о Ку-клукс-клане и об опыте его семьи. Его первая работа с белыми в подростковом возрасте подтвердила его впечатления об их подлости и жестокости, продемонстрировала их мнение, что черные — дети или идиоты, недочеловеки. Главным же разочарованием стало осознание того, что «система образования на Юге старалась убить» стремление черных граждан к знаниям.

После приобретения опыта в белом мире Райт решает держать свою мечту уехать на Север и стать писателем. Ему приходится долго учиться рабским манерам, языку и тону. Его неведение становится причиной потери работы и плохого обращения. Часть «проблемы», как замечает его друг, заключается в следующем: «Ты ведешь себя с белыми, будто не знаешь, что они белые». Шестнадцатилетний Райт молча признает, что это правда:

«…но я не могу, органически не могу рассчитывать и обдумывать каждый свой шаг, не могу взвешивать, измерять, сообразовывать. Могу притвориться ненадолго, но потом забываю о своей роли и начинаю вести себя просто как человек, а не как негр, и вовсе не потому, что я хочу кого-то оскорбить, нет, я просто забываю об искусственных барьерах между расами и классами».

Его друг продолжает: «Может, ты решил, что я — дядя Том, так ты ошибаешься. Я этих белых ненавижу, они для меня хуже чумы. Но показывать свою ненависть я не могу — убьют».

Со временем Ричард Райт научился виртуозно управлять выражением лица и голосом, но не без напряжения и чувства стыда. Когда позже он погрузился в более урбанистическую атмосферу Мемфиса, ему постоянно напоминали о том, что нужно быть настороже. Этот опыт проявился в развитии и культурной ассимиляции Райта. Он также демонстрирует выработанные черными способы выживания перед белой угрозой: ложь, жульничество, обман и безответственность.