100 волшебных сказок - [10]

– Расчет довольно простой, – ответила Лиса, – ты можешь сосчитать по пальцам. Скажем, каждый цехин превращается в кучу из пятисот цехинов: значит, умножь пятьсот на пять, и получается, что на следующее утро ты положишь себе в карман две тысячи пятьсот звенящих, блестящих, новешеньких цехинов.

– Ой, как замечательно! – вскричал Пиноккио и от радости завертелся на одной ноге. – Когда я соберу эти цехины, я оставлю две тысячи себе, а остальные пятьсот подарю вам.

– Подарить нам! – возмущенно воскликнула Лиса и заключила очень обиженно: – Сохрани тебя бог от этого.

– …бог от этого! – повторил Кот.

– Мы, – продолжала Лиса свою речь, – не трудимся презренной прибыли ради. Мы трудимся исключительно для того, чтобы обогащать других.

– …других! – повторил Кот.

«О, какие честные господа!» – подумал Пиноккио. И в одно мгновение он забыл о своем отце, о новой куртке, о букваре, обо всех своих добрых намерениях и сказал Лисе и Коту:

– Пошли скорее! Я с вами.

13. ТАВЕРНА «КРАСНОГО РАКА»

Они шли, шли и шли и к самому вечеру дошли наконец до таверны «Красного Рака».

– Завернем сюда, – предложила Лиса, – чего-нибудь перекусим и отдохнем часок-другой. В полночь мы снова двинемся в путь и на рассвете будем уже на Волшебном Поле.

Они вошли в таверну, и сели все трое за один стол. Но аппетита ни у кого не было.

Бедный Кот, страдавший тяжелым расстройством желудка, смог съесть всего-навсего тридцать пять рыбок-краснобородок в томатном соусе и четыре порции требухи с сыром пармезан. А так как требуха показалась ему неважно приготовленной, он велел принести себе три порции масла и тертого сыра.

Лиса тоже с удовольствием поела бы чего-нибудь. Но так как врач прописал ей строжайшую диету, то она вынуждена была ограничиться нежным и хорошо прожаренным зайцем, а в качестве легкой закуски – парой откормленных кур и парой совсем молодых петушков. На закуску для аппетита она заказала еще рагу из куропаток, тетерок, кроликов, лягушек, ящериц и винограда. И больше ей ничего не хотелось. Еда, сказала она, до того ей противна, что она не может на нее смотреть.

Пиноккио – тот ел меньше всех. Он заказал пол-ореха, кусочек хлеба, да и к этому не прикоснулся. Бедному малому, поглощенному мечтой о Волшебном Поле, казалось, что он сыт золотыми монетами.

После того как все поужинали, Лиса сказала хозяину таверны:

– Дайте нам две хорошие комнаты – одну для синьора Пиноккио, другую для меня и моего друга. Перед дальнейшим походом мы хотим немножко вздремнуть. Но имейте в виду, что в полночь нас нужно разбудить, так как нам необходимо продолжить свое путешествие.

– К вашим услугам, синьоры, – сказал хозяин и лукаво подмигнул Лисе и Коту, что должно было означать: «Порядок, мы понимаем друг друга».

Не успел Пиноккио лечь в постель, как тут же уснул и увидел сон. Во сне он стоял посреди поля, и поле было засажено деревцами, а деревца были сплошь увешаны гроздьями золотых цехинов, которые на ветру сталкивались и звенели: «Динь-дилинь, динь-дилинь, динь-дилинь», словно говоря: «Рвите нас, рвите!» Но как раз в то прекрасное мгновение, когда он протянул руку, чтобы набрать полную горсть этих прекрасных монет, его внезапно разбудили три громких удара в дверь.

То был хозяин, который сообщил, что пробило полночь.

– Мои спутники уже готовы? – спросил Деревянный Человечек.

– Еще как готовы! Они ушли два часа назад.

– Что за спешка?

– Кот получил известие, что его старшенький котенок обморозил себе лапки и находится в смертельной опасности.

– А уплатили они за ужин?

– Что вы говорите! Они слишком воспитанные персоны, чтобы в отношении вашего благородия допустить такую бестактность.

– Жаль! Такая бестактность никак не оскорбила бы меня, – произнес Пиноккио и почесал у себя за ухом. Потом он спросил: – А мои добрые друзья сказали, где они меня будут ждать?

– На Волшебном Поле, завтра утром на восходе солнца.

Пиноккио уплатил один цехин за ужин, съеденный им и его спутниками, и покинул трактир.

Он продолжал путь, можно сказать, на ощупь, так как кругом царил мрак, такой мрак, что невозможно было разглядеть собственную руку. Ни шороха вокруг. Только какие-то большие птицы то и дело перелетали через дорогу от плетня к плетню и своими крыльями задевали Пиноккио за нос. Он в ужасе отшатывался назад и кричал: «Кто там?», и эхо окружающих холмов повторяло вдали: «Кто там, кто там, кто там…»

Вскоре он увидел на пне крошечное насекомое, светившееся бледным, печальным светом, как маленький фитилек в прозрачной фарфоровой лампе.

– Кто ты такой? – спросил Пиноккио.

– Я тень Говорящего Сверчка, – ответило маленькое создание беззвучным голоском, доносившимся словно с того света.

– Чего ты хочешь от меня? – спросил Деревянный Человечек.

– Хочу тебе дать совет. Возвратись и отнеси четыре цехина, еще оставшиеся у тебя, твоему горемыке отцу, который все время плачет и убивается, не зная, где ты пропадаешь.

– Завтра мой отец будет важным синьором, ибо эти четыре цехина превратятся в две тысячи!

– Не доверяйся, мой мальчик, тем, кто обещает сделать тебя богатым по мановению руки. Они, как правило, или сумасшедшие, или мошенники. Послушайся меня и вернись!