100 великих тайн советской эпохи - [16]

По личному распоряжению Фунтикова был сформирован экстренный поезд. На него погрузили водку и продукты. 19 сентября Тиг-Джонс, Фунтиков и сопровождавшие их лица прибыли в Красноводск.

Молча, спокойно, один за другим вышли из камеры комиссары.

Их посадили в вагон экстренного поезда, который направился в сторону Ашхабада.

На рассвете 20 сентября поезд остановился на 207-й версте между телеграфными столбами № 118 и № 119. Из вагона вывели первую группу обреченных и у ребра песчаного перевала расстреляли. Затем вывели вторую группу.

Впоследствии, в 1920 году, группа рабочих во главе с председателем Казанджикского комитета партии Кузнецовым произвела раскопку четырех могил, в которых покоились останки двадцати шести комиссаров. Выяснилось, что комиссаров не только расстреливали, но и рубили шашками, отрубали им головы.

Убедительные доказательства виновности Фунтикова в гибели 26 бакинских комиссаров были собраны видным юристом В. Л. Чайкиным в феврале – марте 1919 года в Закаспийской области.

Получив разрешение на свидание с Фунтиковым и Седых – непосредственными участниками убийства бакинских комиссаров, Чайкин дважды, 1 и 2 марта 1919 года, встречался с ними в Ашхабадской тюрьме. В первое посещение Фунтиков и Седых ничего не говорили Чайкину об обстоятельствах казни комиссаров. 2 марта Седых сказал ему, что он и Фунтиков «в курсе всего».

Фунтиков указал, что расстрел бакинских комиссаров произведен по предварительному соглашению между главой английской миссии в Ашхабаде Тиг-Джонсом и членами закаспийского «правительства».

В 1920 году Революционный военный трибунал в Баку приговорил к расстрелу Алания – непосредственного участника расстрела бакинских комиссаров.

В апреле 1921 года выездной сессией Революционного военного трибунала Туркестанского фронта рассматривалось дело Яковлева, Германа, Седова, Баклеева, Долгова, Юсупова и других участников расстрела.

Самостоятельное дело по обвинению судовой команды и командира парохода «Туркмен» Полита в предательском изменении курса, в результате чего комиссары попали в руки английских оккупантов и белогвардейского закаспийского «правительства», рассматривалось Верховным судом Азербайджанской ССР. Все виновные получили по заслугам.

…Военная коллегия Верховного суда СССР, признав Фунтикова виновным в организации контрреволюционного восстания и захвате власти в Закаспийской области, в преступной связи с английским командованием, с целью склонения его к вооруженному вмешательству в дела Республики Советов, и в организации и осуществлении террористических актов, жертвой которых стали девять ашхабадских и двадцать шесть бакинских комиссаров, то есть в совершении преступлений, предусмотренных статьями 58, ч. 1,59 и 64 УК РСФСР (1922 г.), 27 апреля 1926 года приговорила Фунтикова Ф. А. к высшей мере наказания – расстрелу.

5 мая 1926 года приговор был приведен в исполнение.

(По материалам Н. Смирнова, полковника юстиции)

Версия вторая – современная трактовка

На самом деле события могли происходить совсем иначе. С марта 1918 года городом Баку и некоторыми его окрестностями правил Совет, в который помимо большевиков входили социал-демократы, социалисты-революционеры и армянские социалисты.

28 мая 1918 была провозглашена Азербайджанская Демократическая Республика. На территории Азербайджана началась Гражданская война, причем стороны конфликта противостояли не по политическому (все они были разного толка социалисты), а по национальному принципу: с одной стороны – в основном азербайджанцы, с другой – в основном русские и армяне.

Вечером 29 июля, по свидетельству Микояна, Шаумян получил «тревожные вести» о прорыве фронта азербайджанцами и отступлении красных войск до Баладжар – то есть к пригороду Баку.

Для прояснения обстановки туда был послан Микоян. На следующий день, опять же по свидетельству Микояна, азербайджанцы «подняли на занятую ими высоту орудие и начали обстрел Баладжар». Микоян приказал войскам отступать в Баку. И Бакинский Совнарком во главе с Шаумяном добровольно, по своей инициативе, сложил свои полномочия 31 июля 1918 года. Большевистское руководство решило бежать от матросов, советов и от азербайджанцев из Баку в Астрахань, находившуюся тогда под контролем красных, погрузившись на 17 пароходов для эвакуации в Астрахань.

Однако новое правительство Баку удивительно легко задержало эти 17 пароходов, хотя на них находились 10 тысяч вооруженных красноармейцев. 14 августа большевистское руководство со своими неразоруженными войсками предприняло вторую попытку бегства в Астрахань. И вновь большевики были остановлены.

Дальше следует самое интересное в этой «эпопее». Новые власти Баку арестовали 16 августа около 30 беглецов, а десять тысяч красноармейцев каким-то образом разоружили и отправили в занятую красными Астрахань на тех же пароходах.

Проще говоря, 10 тысяч красных бойцов и командиров откупились своим главнокомандующим Коргановым и несколькими большевистскими и левоэсеровскими главарями, чтобы их, эти 10 тысяч, отпустили в безопасное место.

А 35 арестованным были предъявлены обвинения «в попытке бегства без сдачи отчета об израсходовании народных денег, в вывозе военного имущества и в измене».