100 великих романов - [4]
Лонг
(II-III вв.)
«Дафнис и Хлоя» (II-III вв.)
Никаких биографических сведений об авторе не сохранилось. Лишь в одной лесбосской надписи (действие романа происходит на о. Лесбос) упоминается жрец Лонг. Большинство исследователей называют время жизни Лонга II–III вв. и полагают, что это не подлинное имя писателя (на латинском языке означающее «длинный»), а его прозвище или псевдоним. Обилие реминисценций из стихов Сапфо, Феокрита, Биона и др. поэтов, а также мастерское владение приемами античной риторики позволяет считать автора ученым-ритором или грамматиком.
Античная культура в период своего кризиса и упадка (II–V вв.) невольно метнулась к утопии, пытаясь показать идеальный мир, идеальных героев и осчастливить их, если не вечной жизнью, так хоть вечным счастьем. Именно тогда возник греческий роман, называемый поначалу «повествованием», «сказом» (logoi), а то и просто «книгой» (bibloi). Он изображал жизнь простых людей, занятых повседневным трудом и решением житейских проблем. Воспринимая жизненные напасти и страдания, как свой удел, герои произведений являли собой образец высокой морали, терпения и благородства.
Любовно-буколический роман Лонга «Ποιμενικά τα κατά Δάφνιν και Χλόην» («Дафнис и Хлоя») дошел до нас целиком в нескольких списках.
Роман написан ритмизированной прозой, т. н. триколаном, когда фраза составляется из трех симметричных предложений. Даже среди романов того времени, идеализировавших быт, «Дафниса и Хлою» отличает приподнятость и «сладостный стиль». И хотя автор вынес действие за пределы общества и времени, и своих героев сделал вымышленными, он прекрасно показал проблемы современного ему общества, пронизанного всеобщей апатией и деморализацией. Литературоведы относят роман Лонга к числу самых совершенных художественных произведений позднегреческой литературы.
События происходят в условной буколической обстановке. Юные Дафнис и Хлоя, в младенчестве подкинутые родителями пастухам, с детства дружили, пасли овец и коз, полюбили друг друга и пестовали свое чувство, пройдя все его этапы, от неясных томлений плоти до союза двух сердец. Любовь с честью выдержала все испытания, обрушившиеся на хрупкие плечи влюбленных: нападение разбойников, похищение, война с соседним городом, плен, нежеланные соперник и соперница, кораблекрушение… Разумеется, не обошлось без поддержки всесильных богов, но не надо забывать, что боги поддерживают лишь тех, кто верит в них и соблюдает их заповеди. Венчает роман свадьба и, точь-в-точь как в современных телесериалах, обретение богатых родителей и в качестве подарка – поместья. Помимо основной темы Лонг одним из первых в мировой литературе ярко изобразил зависимость судьбы рабов от произвола хозяев. Его симпатии на стороне добрых и честных деревенских тружеников, а не городских богатых бездельников. В ткань повествования органично вплетено также несколько милых историй и мифов.
Роман проник в раннехристианскую литературу («Деяния Павла и Феклы», «Климентины»). Средние века обошлись без него, но в эпоху Возрождения он был переведен филологом Ж. Амио, епископом Оксерским (1513–1593), на французский язык и получил мировое признание, породив целую волну европейских пасторалей XVII–XVIIIbb. (М. Сервантес, Т. Тассоидр.). И.В. Гёте с восторгом отзывался о романе, увидев в нем шедевр ума, мастерства и вкуса.
Имена Дафниса и Хлои стали классическими нарицательными именами пасторальных героев. А сама история о двух пастушках, поведанная Лонгом, давно уже стала любовной историей на все времена.
На русском языке пересказ романа «Дафнис и Хлоя» впервые был опубликован в «Исторических статьях» П.В. Безобразова (1893), позднее в переводе Д.С. Мережковского (СПб. 1896). Классическим признан перевод СП. Кондратьева.
Сюжет романа лег в основу оперы Ж.Б. Буамортье «Дафнис и Хлоя», балета М. Равеля «Дафнис и Хлоя».
В 1993 г. в России была сделана вольная экранизация романа (режиссер Ю. Кузьменко).
Средние века
Мурасаки Сикибу
(970, или 973, или 978-1014)
«Гэндзи-моногатари» («Повесть о Гэндзи»)
(1001–1007)
Автором романа «» «Гэндзи-моногатари» («Повесть о Гэндзи») (1001–1007) называют придворную даму – тюро-нёбо японской императрицы Сёси (годы правления 986 – 1011), вошедшую в историю под прозвищем Мурасаки Сикибу (970, или 973, или 978 – 1014). Настоящее имя писательницы неизвестно. «Мурасаки» – это имя героини романа. Известно также, что отцом Мурасаки был представитель влиятельного северного рода Фудзивара – ученый Тамэтоки. «Сикибу» назывался его придворный чин. Специалисты полагают, что более правильным было бы называть писательницу Фудзивара Мурасаки-сикибу.
В конце 1-го – начале 2-го тысячелетия резиденция японского императора находилась в Хэйане (ныне Киото). Придворная аристократия в это время стремилась к поэтизации и эстетизации своей жизни. Т. н. эпоха Хэйан (794 – 1192) создала японскую культуру, основывающуюся на триединстве буддизма (воздаяние за деяния в этой и прошлой жизни), синтаизма и конфуцианства (система правил поведения).
Этот период стал расцветом японской поэзии и прозы, ярчайшим представителем которой является первый японский роман – «Повесть о Гэндзи». Он вызвал тогда целый поток «женских романов» (а точнее – дневников придворных дам), напоминающий современный российский, правда, более утонченный и впечатляющий. Специалистами не раз отмечена особенность японской художественной прозы – она началась романом, причем реалистическим и «женским». Произведение, написанное на японском языке (до этого господствовал китайский), означало торжество национального начала в культуре и создание национального литературного языка.
Любовь к людям, доброжелательное отношение к человеку вообще, жертвование своим временем, деньгами, репутацией ради благотворительности. Помощь нуждающимся, человеколюбие. Широкая поддержка и покровительство наукам, искусству и образованию. Таковы основные черты филантропии и меценатства. Очередная книга серии рассказывает о самых знаменитых меценатах и филантропах — от древности и до наших дней. Среди них были ― Птолемеи, Меценат, Акбар Великий, Рудольф II, Людовик XIV, Ф.П. Гааз, И.В. Цветаев, Бахрушины, П.М.
Давно признаны во всем мире достижения российской науки. Химия, физика, биология, геология, география, астрономия, математика, медицина, космонавтика, механика, машиностроение… – не перечислить всех отраслей знания, где первенствуют имена российских ученых.Что такое математический анализ Л. Эйлера? Каковы заслуги Н.И. Лобачевского в геометрии? Какова теория вероятности А.Н. Колмогорова? Как создавал синтетический каучук С.В. Лебедев? Какое почвоведение разработано В.В. Докучаевым? Какую лунную трассу создал Ю.В.
«Архив» – роман об одном из потомков полководца Суворова, сохранявшем архив семейства Суворовых с двадцатых по восьмидесятые годы 20-го столетия, произведение глубоко патриотического содержания. В романе переплетается семейная хроника главного героя с авантюрным сюжетом жизни его знакомых и близких в начале века.Роман начинается как детективно-приключенческое повествование о наследстве великого полководца А.В. Суворова и его потомков, затем приобретает характер семейной саги.В центре произведения – Георгий Суворов, принявший эстафету от своего бесстрашного брата Лавра, а также от славного прошлого России в целом.
У этого писателя с большим творческим потенциалом есть одна, может быть, кажущаяся второстепенной особенность. Он представляется здоровым человеком с нравственным и здоровым юмором. Может быть поэтому герои Виореля Ломова часто грустят, обнаружив жизнь не в себе, а вне себя. А еще все они очень добрые, без модной ныне агрессии ума, тела, секса или фантазии. Проза В. Ломова не только добрая но и обильная. И фонтанирует она не словами, а, прежде всего, мыслями, непринужденно переходящими в образы и обратно. Потому и появляется ощущение, что она словно катится по какой-то одной ей известной траектории навстречу событиям не таким уж невероятным.
«Мурлов, или Преодоление отсутствия» – роман о жизни и смерти, о поисках самого себя, своего места в жизни, о любви, побеждающей любые препятствия, даже уход из этого мира. Роман о русской жизни во второй половине прошлого века, которую нельзя рассматривать в отрыве от всей предшествующей культуры на только России, но и человечества. Дмитрий Мурлов, бывший научный сотрудник, работник завода, сочинитель исторических романов, оказывается вместе с другими людьми в подземелье, заброшенном после гражданской войны.
На волне любви к японской культуре и русские поэты начали сочинять хокку. Их пишут на салфетках, сидя в многочисленных суши-террах и якиториях, пишут дома, наблюдая из окна привычный и вдруг (!) непривычный пейзаж, а потом публикуют – в альманахах поэзии и на литературных интернет-порталах. «Пусть теперь японцы мучаются, переводя наши трехстишия на язык великого Басё», – говорят их авторы.«У всех сегодня жизнь летит так, что не успеваешь оглянуться, – говорит новосибирский писатель-прозаик Виорэль Ломов, составивший небольшую подборку «русских трехстиший». – Отсюда, наверное, и любовь к хокку.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
Доблестный, героический поступок, важное по своему значению действие, совершенное в трудных условиях, — так гласит словарь о подвиге. В книге рассказывается о 100 великих ратных подвигах, совершенных во славу Родины — России. Генералы и простые солдаты, сестры милосердия и военные священники, летчики, моряки и военные шоферы — все они в разных обстоятельствах, под разными знаменами были готовы умереть за Отечество. Многие доказали это на деле…
Владел ли Гитлер Копьём Судьбы — одной из величайших христианских реликвий? Насколько реальны слухи о том, что нацисты искали Святой Грааль? Как относиться к современным легендам о тайных базах вермахта на островах Ледовитого океана и в Антарктиде, о попытках немецких учёных создать «летающую тарелку» или даже вступить в контакт с инопланетянами? Окончательного ответа на эти интригующие вопросы пока нет. Однако, прочитав эту книгу, вы несомненно пополните свои знания о фантастических амбициях одного из самых жёстких политических режимов в мировой истории и о реальных, поистине удивительных достижениях немецких учёных XX века, об их непростых судьбах.
Мировая история знает немало курьезов — поучительных и смешных, загадочных и трагических, связанных с известными событиями и личностями. Людям всегда было интересно то, что подчас сбивало мировую историю с ее размеренной поступи. Как древние греки чуть не изобрели паровоз? Как Русский Север едва не стал английской колонией? Как китайцы открыли мир? Как у Христофора Колумба оказалось две могилы одновременно в разных концах света? Как Отто Скорцени американцев обманул, а войну не выиграл? Об этих и других недоразумениях, роковых ошибках и нелепостях мирового масштаба вы узнаете в новой книге из серии «100 великих».
«Кто с мечом к нам придет – от меча и погибнет. На том стояла и стоять будет Русская земля» – эти слова Александра Невского доказаны всей нашей историей. России пришлось пережить множество войн, многие народы и государства пробовали русских на прочность, но Русь устояла. Однако есть войны, оказавшие большее влияние на формирование народного духа, о которых память сохранилась на века, но есть и забытые сражения, воспоминания о которых в памяти народной не сохранились. И тем не менее каждая битва прошлого имела свое влияние на наш менталитет, нашу государственность и нашу историю. Книга рассказывает о ста самых важных битвах в истории Средневековой Руси.