100 шкафов - [13]

— Мучают дурные сны? — спросил он. — Не похоже, чтобы они были тебе по вкусу, поэтому я тебя разбудил.

Генри все смотрел на дядю, а тот в это время поднял с земли еще один кусочек и на этот раз запустил его при помощи биты далеко в поле на другом берегу.

— Ага, — ответил он. — Не то чтобы дурные. Скорее странные.

— Нравится тебе тут, рядом с полями? — спросил Фрэнк.

Генри кивнул.

— И мне, — сказал Фрэнк. — Настраивает на нужный лад, когда хочешь подумать. — Фрэнк окинул его взглядом. — Знаешь, Генри, я тут приобрел немного жизненного опыта с тех пор, как мы говорили об этих перекати-поле. — Он поднял брови. — Я было думал, что японский бизнесмен уже готов расстаться со своими денежками. Да не тут-то было. Оказывается, уверенным в таких вещах можно быть, только если ты родом из Техаса.

— Как это?

— Ну, всего через час или два после закрытия моего аукциона на сайт завалился какой-то парень, предлагая «Настоящие техасские перекати-поле». Он приложил к объявлению сертификат подлинности и небольшую, обрамленную рамочкой фотографию с этой штукой там, где он ее нашел. Мои покупатели дали задний ход и купили товар у него.

— Мне жаль, дядя Фрэнк. — Генри глянул на одеяло и штукатурку, но потом быстро перевел взгляд на дядю. — Что вы теперь будете делать со всеми этими перекати-поле, которые лежат в амбаре?

— Отпущу на волю, — вздохнул Фрэнк. — В конце концов они дикие и не рождены для неволи. У меня просто сердце разрывается, как вижу их в клетке. — Три ровных кусочка взлетели в воздух. И только при ударе по последнему Фрэнк промахнулся.

— Нам надо отвезти их обратно? — спросил Генри. — К водосточной трубе?

— He-а. Я просто брошу их во дворе. А остальное, как обычно, сделает ветер. И они будут катиться, пока мир продолжает быть таким, какой есть. И закатятся в какую-нибудь трубу.

Опираясь на биту. Фрэнк встал на ноги. Генри последовал его примеру.

— А может быть, они немного покатаются на свободе, — сказал Фрэнк. — Хотелось бы думать, что они что-нибудь увидят и где-нибудь побывают, пока наконец не осядут. — Он повернулся и посмотрел в лицо Генри. — А нам с тобой предстоит насыщенный день, так что лучше не засиживаться и пойти уже отсюда.

— А что нам надо сделать? — спросил Генри.

— Вчера вечером я немного заточил твой нож, но надо бы еще немного над ним поработать. — Фрэнк взял биту. — И я вытащил вот это из амбара, чтобы мы могли немного поиграть в бейсбол. — Он двинулся через высокую траву. — И не забудь свое одеяло, — сказал он через плечо. — Наверное, надо его встряхнуть, а то на нем многовато песка.

Генри встряхнул одеяло и нервной походкой пошел за дядей Фрэнком в сторону амбара.

— Слышал, ты утром свалился с лестницы, — сказал дядя. — Выглядишь ты, правда, не таким уж потрепанным. Я тоже однажды с нее упал. Только в отличие от тебя я сломал ключицу.

— Да уж, — сказал Генри. — Было рано. А я думал, что снова проспал.

— Насчет этого можешь не беспокоиться, — сказал дядя Фрэнк. — Мальчикам надо спать летом. Не знаю, что там еще об этом думают, но им надо расти. Правда, Дотс говорит, что мне надо бы достать тебе в комнату часы. Не думаю, что в амбаре что-нибудь найдется. По крайней мере из работающего. Посмотрим, напомнит ли она об этом.

Фрэнк принялся насвистывать, затем оглянулся посмотреть, достаточно ли далеко шел позади него Генри, и убедившись в этом, размахнулся битой по траве. Они проходили мимо амбара.

— Дядя Фрэнк, а у вас есть еще старые плакаты? — спросил Генри. Он старался, чтобы его голос не звучал виновато. — В смысле, в амбаре. Я бы хотел повесить еще парочку в своей комнате.

Фрэнк пытался на ходу достать нижней губой до носа.

— Не уверен. Но я, конечно, погляжу. — Он остановился у задней двери. — Давай-ка начнем с твоего ножа. А после обеда немного попрактикуемся с битой. Так, где твой нож? Ты должно быть уже забрал его, я оставил его на столе на кухне.

— Ага, он в моей комнате. Сейчас я вам его принесу. — Генри оббежал дядю, скинул в прихожей ботинки и взобрался по лестнице вверх на два пролета. Очутившись у себя в комнате, он бросил одеяло на кровать и запихнул под него грязную одежду, в которой он всю ночь трудился над стеной. Потом он схватил с комода нож и поспешил обратно вниз. Он нашел дядю Фрэнка сидящим за обеденным столом на кухне.

— Не вижу причин, почему бы мальчику не побегать, — проговорил он. — Он просто обрадовался, что ему сейчас заточат нож. — Он раскатывал старую скатерть. Из гостиной появилась тетя Дотти. Она улыбалась.

— Берегись, Генри. После того как он над ним поработает, от ножа может мало что остаться. К тому же ему не слишком удаются прямые линии, — сказала она и улетучилась из кухни прежде, чем Фрэнк успел что-нибудь ответить.

— Заточу как надо! — прокричал он ей уже вслед. — Не понимаю, на что это она все время жалуется. Ну-ка, выкладывай его, Генри. — Генри отдал нож, и Фрэнк его осмотрел.

— Скажу честно, — сказал он, — уж и не знаю, зачем я вообще его тебе купил.

У Генри екнуло сердце. Он был уверен, что в голову дяди должны были закрасться какие-то подозрения по поводу одеяла и штукатурки, и вот теперь уж беды не миновать.