100 рассказов о стыковке: Часть-1 - [5]

Шрифт
Интервал

В последние годы появилось немало изданий о космонавтике и астронавтике, в том числе написанных создателями космической техники. Предлагаемая книга посвящена жизни и деятельности человека, которого судьба привела в космическую технику. В силу своей профессиональной деятельности, которая поместила меня, конструктора стыковочных механизмов, в самый настоящий интерфейс между космонавтикой и астронавтикой, я, наверно, больше многих других в течение целого ряда лет соприкасался с нашими зарубежными коллегами, прежде всего — американскими. Это были не только эпизодические контакты, но и периодически тесная совместная работа, которая позволила проникнуть во многие важные детали и тонкости, ставшие хорошей базой и для сравнительного анализа, и для рассказов. Работая над книгой, я постепенно пришел к тому, что о пилотируемой космонавтике и астронавтике надо писать намного шире того, с чем мне пришлось непосредственно столкнуться. Дополнительная задача потребовала, конечно, больших усилий. Однако, как мне представлялось, это надо было сделать в силу сложившихся обстоятельств.

Рассказывая о космонавтике и астронавтике, я старался подчеркивать достоинства обоих направлений освоения космоса, а там, где это считал уместным, отмечал недостатки. Я делал это, несмотря на то, что понимал неизбежное: с одной стороны, обязательно найдутся такие ярые приверженцы и истинные патриоты, которым не понравятся результаты моего анализа и сравнения. С другой стороны, я осознаю субъективность своих суждений.

Эта книга для читателей двух основных категорий: интересующихся научно–популярной литературой и для тех, кого привлекает история космонавтики. Чтобы облегчить ее чтение для не технарей, чтобы по возможности отделить популярный текст от почти технического, последний напечатан петитом; при желании его можно опустить, не потеряв последовательности изложения.

Эта книга написана, прежде всего, на основе личных воспоминаний о тех проектах, в которых мне привелось в той или иной мере участвовать. Поскольку в силу нашей секретности до начала 90–х годов я не делал никаких записей, работа над книгой оказалась очень непростой, но чрезвычайно интересной: цепляясь за отдельные запомнившиеся факты, часто удавалось восстановить в памяти почти забытые события двадцати- и сорокалетней давности. Этот процесс походил на вытягивание нити, цепочки событий из клубка человеческой памяти; в итоге, ее отдельные отрезки и звенья соединялись во взаимосвязанную последовательность, повествование, пробелы в котором заполнялись информацией, почерпнутой из опубликованных материалов и услышанной от товарищей и коллег.

То, что происходило в космонавтике и астронавтике, всегда было тесно связано с жизнью России и Америки. То, что случилось в России после развала Советского Союза, не могло не повлиять на советскую космонавтику. Что происходит с американской астронавтикой?

В эпилоге я попытаюсь заглянуть в XXI век, понимая, что мои суждения неоднозначны, часто спорны и порой, наверно, провокационны. Что станет с советской космонавтикой? Что от нее останется: родоначальница и ровесница космического века — легендарная ракета–носитель «семерка», корабли «Союз» и «Прогресс», наш андрогинный стыковочный агрегат АПАС, что?то еще? Останется ли XXI век космическим? Никто не знает, куда повернет новая ветвь исторической спирали.

История повторится? Угадать трудно, потому что жизнь непредсказуема.

С другой стороны, история учит: все?таки она повторяется, иногда. Как древние мифы, но всегда — неожиданно, по–новому!

Книга разбита на две части: «20 лет назад» и «20 лет спустя». Эти подзаголовки не случайны, они — не только дань броскому, знакомому с детства названию. С годами мне стало понятно, что 20 лет — очень характерный отрезок человеческой жизни: 20, 40, 60, может быть, 80. У французов вообще нет слова «восемьдесят», а есть только «четыре раза по двадцать». Моя жизнь не исключение: в ней тоже хорошо просматриваются характерные двадцатилетние периоды. Два важнейших международных проекта со стыковкой — ЭПАС и «Мир» — «Шаттл» — оказались разделенными точно 20 годами. К этим мыслям мне тоже придется возвратиться.

В заключение я хочу поблагодарить всех тех, кто помогал мне и кто оказал содействие в подготовке книги к изданию, всех моих близких и друзей, коллег и просто знакомых, в том числе молодых людей, овладевших удивительным инструментом нашего времени — компьютером и его бездонным программным обеспечением. Без их всесторонней поддержки и помощи было бы практически невозможно подготовить и опубликовать эту книгу. Я не называю фамилии только потому, что не хочу упустить достойных. Так или иначе, имена очень многих из них встретятся на последующих страницах.

ПРОЛОГ

У порога орбиты. В июле 1994 года я в очередной раз оказался на космодроме Байконур, который находился уже на территории Казахстана. В порядке подготовки к очередному космическому полету наша «группа быстрого реагирования», как тогда называли команду технического руководства, возглавляемую генеральным конструктором Ю. П. Семеновым, прибыла сюда, как обычно, за неделю до пуска. Личное участие главных конструкторов и технических руководителей работ над основными системами стало одновременно своеобразным ритуалом и завершающим этапом подготовки космических кораблей, подходом, который сложился с годами, способствуя повышению надежности и безопасности полетов.


Еще от автора Владимир Сергеевич Сыромятников
Космические корабли

Брошюра подписной научно-популярной серии «Космонавтика, астрономия» библиотечки «Знание. Новое в жизни, науке, технике» № 11, 1984 г.В брошюре рассказывается о космических кораблях, занимающих центральное место среди различных типов космических аппаратов. Описываются структура, основные системы и оборудование космических кораблей от первых «Востоков» до современных совершенных транспортных средств.Брошюра рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся актуальными вопросами космической техники.


100 рассказов о стыковке: Часть-2

В ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги «100 рассказов о стыковке и о других приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период от зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил свое обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится своими впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег.


Рекомендуем почитать
Гиммлер. Инквизитор в пенсне

На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.


Сплетение судеб, лет, событий

В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.


Мать Мария

Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.


Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией

Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.


Герой советского времени: история рабочего

«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.


Тот век серебряный, те женщины стальные…

Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.