1. Pig In A Poke - [9]

* * *

Ласка позагорала топлес. В таком же виде пошла купаться, чуть не рассорив парочку, расположившуюся на другом берегу. Парень начал на нее пялиться, а подруга, узрев семена потенциальной измены, оторвалась от пива, которое сосала уже второй час, и решительно потянула милого друга в кусты.

Пока парочка налаживала отношения старым как мир способом, Ласка обсохла под нежгучим ростовским солнышком, нацепила на себя дешевенький наряд «приманки», извлекла на свет косметичку и принялась наводить марафет, старательно создавая нужный для предстоящего дела образ нимфетки. Намазавшись, вернулась в компанию.

Шульга спал в палатке, Еврей с Шаманом готовили. Ласка с удовольствием съела запеченые на костре овощи, вежливо отказалась от шашлыков. Правоверной она, конечно же, не была, но воспитание в семье муфтия на всю оставшуюся жизнь оставило устойчивое предубеждение к любого вида свинине.

Ласка, тогда еще Латифа. Село Бейтаныш (Первомайское), Симферопольский район, АР Крым, Украина, 25 марта 2014 года

Через полчаса после того, как по всем каналам показали захват штаба украинских ВМС в Феодосии, в гости к Латифе зашла тетя. Присела на веранде, оглядевшись, тихо заговорила:

— Ты же знаешь, у меня дочка замужем за офицером. Украинским. Он приехал с двумя друзьями… В отпуск… Но у нас им опасно. Квартира в многоэтажке, адрес известен, могут искать… Прими их на пару дней, ребята очень порядочные...

Тетка была троюродной, но это в их мире близкий родственник. К тому же Латифа знала, в чем дело. Алия как-то раз, на одном из шумных татарских застолий, тихо похвасталась, что ее Сергей не «просто офицер», но служит в спецназе.

В соседнем поселке Гвардейское располагался построенный еще немцами военный аэродром, где размещалась российская авиабаза. В поселке было полно военных с триколорами на шевронах, а потому опасения тетки были вполне резонными. Ну и действительно, условия позволяют.

После того как два года назад деда зарезали русские наркоманы, а отец, мама и бабушка, возвращаясь с похорон, погибли в автокатастрофе, столкнувшись с военным грузовиком, Латифа жила одна в небольшом старом доме.

Она угостила тетю ароматным чаем и просто сказала:

— Пусть приезжают.

Виталий, Сергей и Андрей пришли, как стемнело. Усталые, злые, в гражданке. Автоматы принесли в сумке. Ничего не рассказывали. Спросили, где могут разместиться. Латифа показала две пустые комнаты.

Под одной крышей быстро привыкаешь друг к другу. Виталий — старший, майор. Сергей — муж Алии, старлей. Андрей — капитан, не женат.

Через пару дней из обрывков их разговоров и сбивчивых застольных рассказов она узнала, что ребята входили в разведгруппу и с декабря отслеживали готовящийся захват Крыма.

Они установили места жительства и маршруты передвижения российских офицеров, которые занимались вербовкой местных. Просочились в керченский порт и заложили «где надо» заряды. Их знали и их искали — предателей хватало среди своих.

— Почему приказ не отдали? — со злостью спрашивал старший, Виталий. — Мы ведь были готовы и могли их остановить. Наша земля…

Но приказа не было.

Крым на штыках российских военных неумолимо, как плененный корабль, что взят врагом на буксир, тащился в «родную гавань». Латифа никогда не забудет той атмосферы всеобщего, какого-то животного ликования, смешанного с таким же животным страхом и предчувствием надвигающейся беды.

На третью ночь она пришла в комнату Андрея и осталась с ним до утра. Он ей нравился, а что с ними будет дальше, они не загадывали.

«Постояльцы» не рисковали ходить по улицам. Все, что нужно, приносила Латифа, она же доставляла «развединформацию».

Вскоре по телефону они узнали, что приказ наконец-то отдан. Но не о начале боевых действий, а о выводе всех украинских войск из Крыма. Приказы нужно выполнять, и ребята начали собираться. Дело оставалось за малым — ни у кого из них не было денег, а штаб ВМФ разгромлен, и кто теперь знает, на какие шиши прожить…

Латифа покупала на всех продукты, готовила, как умела, но ее стипендии и на это едва хватало. Тетя с Алией и семьей еще на прошлой неделе, опасаясь преследования, уехали, их телефоны не отвечали.

Майор Виталий, понимая лучше других, куда идет дело, успел отправить семью к родне в Херсон. Договорился с женой, чтобы та перечислила деньги на единственную работающую карточку, что была у них четверых — зарплатную.

Банкоматов поблизости не было, и Виталий два дня ездил в Симферополь, чтобы проверять счет. Латифа предлагала свои услуги, но Виталий сказал, что это рискованно. И как в воду глядел.

Судя по всему, их вычислили по «военному» номеру карты. Поставили засаду, аккуратно отследили до самого дома. Очень спешили и не знали, что кратчайшая тропинка к магазину, по которой обычно бегала Латифа, проходит через задний двор и огород соседей.

Возвращаясь, нагруженная пакетами с продуктами, закупленными «на дорогу», Латифа увидела, как к дому со стороны Гвардейского подъехали две большие грузовые машины.

Из-под тентованных кузовов посыпались вооруженные люди в пятнисто-болотных комбинезонах, бронежилетах и касках, с лицами, прикрытыми балаклавами. Те самые, кого очень скоро российская пропаганда начнет называть «вежливыми людьми», а молва — «зелеными человечками».